52 
– Не помню, – сказал Валик.
– Хотя на самом деле Сферу никто не видел, и все эти оценки приблизительны. Важно, как я только что сказал, что внутри этот шар гораздо больше, чем снаружи. Если проникнуть внутрь, то там, как утверждают некоторые маги, можно даже путешествовать, можно улететь далеко-далеко. За пределы видимых созвездий. Но это чисто теоретическая возможность, поскольку как раз проникнуть внутрь невозможно.
– А как же она действует?
– Посредством излучения. Кроме того, на медной поверхности расположены таинственные невидимые кнопки. Если на них правильно нажать…
– Ха! Как же на них нажимать, если их не видно?
– Надо раздобыть волшебные очки.
– Вот как? А где их раздобыть?
– В том-то и вопрос. Никто не знает, где их раздобыть.
– Час от часу не легче. А если очков нет?
– Тогда остается одно – разбудить собственную интуицию.
– Легко сказать. А как ее разбудить, эту… как ты ее назвал?
– Ин-ту-и-ци-я! Запомнил? Это такой таинственный голос, который дремлет в глубине сознания каждого человека.
– В глубине? Дремлет! Ой-хой! А что нужно сделать, чтобы этот голос проснулся? В барабаны, что ли, бить?
– Это бараны пусть бьют в барабаны. А у творческого человека этот голос дремлет легко, даже нежно. Будить надо колокольчиком. Дзынь! Донн-донн! Тинь! А звучит этот колокольчик в момент перенапряжения творческой мысли. Порой несколько позже этого момента. Но перенапряг обязателен. Понял?
– Нет.
– Когда надо – поймешь. – Боцман сделал глоток и с огорчением заглянул в опустевшую кружку.
– А вот, – весело сказал Валик, кивнув на стакан, – берите мой. Я что-то уже…
Боцман быстро перелил желтоватую жидкость из бокала в свою кружку, сделал глоток и поцокал языком.
– Ваш ром будет покрепче, мой юный друг.
– Это оттого, что меня здесь любят, – сказал Валик и впервые огляделся. Какие-то подозрительные личности безмятежно цедили ром из бокалов и кружек. У некоторых на коленях сидели местные красотки. Одна из них, белолицая, с яркими черными бровями и огромным светлым шиньоном, перехватила мутный взор Валика и подмигнула ему, за что немедленно получила шлепок по заднице от своего матроса.
– Не сомневаюсь, – сказал боцман.
– Я здесь завсегдатай, – сказал Валик.
– Кто ж этого не знает! – радостно сказал боцман.
– Но вот главный вопрос, – Валик стукнул кулаком по столу, – где эта штука зарыта? С ее хрустальной чешуей и изумрудом по… по… Какой там изумруд?
– Где зарыта? – усмехнулся пьяница. – Много хотите знать, молодой человек.
– Хочу, – сказал Валик.
– Вот вы говорили про Комунго. Вот и плывите туда.
– Вот и поплывем, – сказал Валик. – А там как быть?
– Ищите книгу Иббур или равнозначный ей текст.
– Ни фига себе! А дальше?
– Попытайтесь разобраться в том, что имеет отношение к магическому кресту.
– Постойте, вы имеете в виду крестик на карте?
– При чем здесь карта? Я имею в виду фигуру из теории чисел.
– Ах, математика! Ну, это уже полегче, это для нас пустяки, – Валик сделал попытку иронически улыбнуться, но губы подвели его. Улыбка вышла жалкой.
– Только имейте в виду, что ни текст сей, ни крест не поддаются логике грубой и внешней. Надо работать тонко.
– Угу. Тонко. И как это сделать?
– Я уже говорил вам про творческую интуицию.
– Ага! А ее надо будить. Как вы сказали? Похоже на петушиный крик… Перенапря… Куре-Напря… Перенапре…
– Да ладно тебе! Сам ты перенапре… Иногда достаточно просто присесть на пенек и крепко задуматься. А еще лучше, усердно поломав голову, спокойно улечься поспать. Ты спишь, и интуиция спит. Во сне вы и встречаетесь. Улавливаешь тонкость процесса? Главное, правильно проснуться. Так, чтобы пророческий сон не уплыл.
– Это ты здорово придумал.
– Это не я придумал. В народе издавна говорили: утро вечера мудренее. Это потому что вечером, допустим, ты был дундук дундуком. Ночью, если сон правильный, ты шептался с интуицией. Проснулся – глядь! – а ты уже в три раза умнее. И уже знаешь ответы на те вопросы, которые еще вчера казались неразрешимыми.
– Ух-ты! Немедленно ложусь спать. – Валик сделал последнюю попытку пристроить свою тяжелую голову на столе.
– Погоди ты. Тебе б только спать. Не время сейчас. Да к тому же такому, я извиняюсь, дундуку, как ты, едва ли что путное может присниться. Надо сначала свой мозг озадачить.
– Ой-йо! А как это сделать?
52 
