Глава десятая

Вылет самолета задержали на пару часов, и Радченко очутился в аэропорту Волгограда, когда на небе уже занималась мутная заря. Тяжелые, висящие у горизонта тучи сулили дождь со снегом. Он добрался до автовокзала на такси, потом долго изучал карту области, купленную тут же, в ларьке с сувенирами, разглядывал расписание, думая, что автобус в те края, где ширится наводнение, наверняка отменили. И с удивлением услышал металлический голос диктора, объявляющего посадку на его рейс.

Билеты Дима купил уже в автобусе. Пару часов они мчались по довольно приличному шоссе, въехали в маленький старинный городишко, застроенный деревянными домами. Тормознули на крохотной автобусной станции. Просидев час в закусочной, Дима проглотил засохший бутерброд и выпил кофе. Через полчаса он пересел в другой автобус. Этот был поменьше первого, салон провонял бензином, из дырявых кресел торчали куски поролона. Водитель занял место в кабине, глянул на немногочисленных пассажиров и тяжело вздохнул, будто чувствовал, что до места не доберется.

Еще часа полтора автобус трясся по разбитой дороге, проложенной между бескрайних черных полей, на которых попадались белые островки снега. Солнце исчезло за низкими тучами, стал накрапывать дождик, сменившийся ливнем.

Вскоре автобус остановился, водитель объявил, что грунтовая дорога раскисла так, что ее даже не видно. Единственный ориентир – телеграфные столбы. Автобус поворачивает обратно, но сначала заедет в еще одну деревню, куда ведет асфальтовая дорога, а жители села Нескино могут вытряхиваться, тут до места пешком всего часа полтора хода. Однако желающих вылезать, кроме Радченко, не нашлось.

Дима сменил кроссовки на резиновые сапоги, выбравшись на воздух, натянул на голову капюшон куртки, повесил на плечо сумку и пошел вперед вдоль дорожной колеи, затопленной водой.

То ли водитель соврал, то ли Радченко брел слишком медленно. К околице села он подошел через три с половиной часа. От продавщицы единственного магазина узнал, что в трех километрах южнее села начинается оцепление, в которое выставлены солдаты и бойцы Министерства по чрезвычайным ситуациям. Пробраться дальше невозможно, потому что прямо за оцеплением – большая вода, которая отрезала от мира три десятка сел, а то и больше. Говорят, есть беженцы и погибшие, сколько их – по радио не сообщают. Еще говорят, будто сам губернатор облетел зону бедствия на вертолете. Только много ли увидишь из того вертолета. Радченко спросил, где найти человека, у которого есть хорошая лодка.

– Пойдешь по улице – крайний дом слева. Зовут хозяина Леонид Помазун. Два года назад жену похоронил. Погибла при невыясненных обстоятельствах. Говорили, что из кузова грузовика на нее скатилась бочка солярки. Но ведь бочки сами не катаются. Живет он теперь один. Нигде не работает. Характер трудный. Деньги очень любит.

– Любовь к деньгам – это хорошо, – улыбнулся Радченко. – Это признак нравственного здоровья человека.

– Тебе из харчей чего надо? – спросила женщина. – Или вещи какие?

– Пожалуй.

Он купил рюкзак, вместительный, с широкими лямками и множеством накладных карманов, переложил в него содержимое неудобной сумки. Еще в магазине нашелся длинный прорезиненный плащ с капюшоном, болотные сапоги с высокими голенищами, мясные консервы, сухари и бутылка спирта. Радченко поменял сапоги, надел прорезиненный плащ. Обнова оказалась велика, но другого размера не было. Пришлось засучить длинные рукава.

  34