Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
30 
Адвокатам сожитель Беловой доверял больше, чем ментам. Документ снова оказался в кармане Радченко, а мужик в трусах представился Борей. Поежившись от холода, он провел гостя в натопленную кухню и объявил, что не далее как вчера днем Елена Белова была госпитализирована в районную психиатрическую больницу. Ничего страшного не случилось, просто после приезда мента по фамилии Девяткин Елена страдала от головной боли. Она все время лежала на кровати, отвернувшись к стене, и часами рассматривала рисунок обоев, почти ничего не ела, не отвечала на вопросы. Такие приступы с ней случались и прежде, но не слишком часто. Что-то заклинивает в голове или кровь становится слишком густой – это точно неизвестно. Боря спрятал подальше ружье с патронами, опасную бритву, три острых ножика, что нашлись в доме, а заодно и моток капроновой веревки. Подумал-подумал и вызвал врача. От греха подальше.
– Но я же говорил с ней по телефону позавчера, – сказал Радченко. – И она ни на что не жаловалась.
– Она и мне не жаловалась.
– У меня к ней важный разговор.
– Тогда тебе лучше в районную психушку съездить, – Боря подтянул трусы и на клочке бумаги записал адрес. – Посетителей после обеда пускают. На доброй машине туда ехать час, не больше. Я бы тебе компанию составил, но мне завтра в рейс. Надо отоспаться и кое-чего из одежды простирнуть.
– Что-нибудь передать ей из вещей?
– Ничего не надо. Ты вот что… И конфеты ей купи. Шоколадные – лучше всего.
Боря выпустил Радченко из дома и в окно наблюдал, как тот идет через двор и садится в машину. Проводив «БМВ» взглядом, он горько вздохнул, утешил себя мыслью, что дорогая машина – это пустой перевод денег, которых и так немного, и пошел стирать свои тряпки.
Глава девятая
Районная психиатрическая больница помещалась в старой постройке, длинной и низкой, напоминающей коровник. Вопреки уверениям Бори посетителей сегодня не пускали. Но все вопросы удалось решить, сунув немного денег старику вахтеру, дремавшему на стуле возле входной двери, и молодому улыбчивому санитару. Он проводил Радченко до палаты, остановившись на пороге, показал пальцем на женщину, сидевшую на койке у окна, прижав палец к губам, прошептал:
– Только покороче. Сейчас по графику тихий час. Если главный врач увидит, что вы с больными разговариваете, быть беде. Велит запереть в подвале. Там, где храним картошку с больничного огорода и кислую капусту. Ну, за нарушение режима.
– Кого запереть? – округлил глаза Радченко.
– Не вас, конечно. Вашу знакомую.
– Я коротко, – пообещал Дима. – Как она? Мне говорили: головные боли…
– С головными болями у нас не держат. Белова жаловалась врачу, что у нее сохнут мозги. Кожа отстает от тела. И отваливается. По спине ползают клопы. Иногда ей кажется, что она уже умерла и теперь мучается в аду.
При появлении посетителя Белова не выразила ни любопытства, ни тревоги. Она мельком глянула на Диму и отвернулась.
Радченко положил на подоконник пакет с гостинцами: кекс апельсиновый с цукатами из сушеной моркови, пачку сливочного масла, немного конфет в кульке из газеты и сто пятьдесят грамм вареной колбасы, кажется, не очень свежей. Других гостинцев в больницу проносить не разрешали. Да и в магазинчике, что попался по дороге, ничего лучше не нашлось. Дима поздоровался, придвинул табуретку, присел рядом с Беловой, представился и коротко рассказал, какое дело привело его сюда. Елена молча кивала головой и вдруг заговорила:
– Я сразу поняла, что вы друг Джейн. Как только увидела, подумала, что вас зовут Дима. – Она открыла тумбочку, вытащила фотографию Джейн, которую, уходя, оставил Девяткин, прошептала: – Я хочу помочь. Мне кажется, я знаю, где она.
Радченко кивнул и поинтересовался:
– Долго вас тут продержат?
– Месяц, – тихо ответила Белова.
– Я могу позвонить вашим друзьям из полиции, и через пару часов вас вытащат отсюда.
– Не надо никуда звонить. Тут мне лучше.
– Я сделаю все, чтобы найти Джейн. Только немного помогите мне.
Белова поманила Диму пальцем. Когда он наклонился, обхватила одной рукой его плечи, другую руку прижала к фотографии Джейн и начала что-то горячо шептать в его ухо.
Когда она закончила, Дима поднялся и сказал:
– Спасибо, это ценная информация. Почему вы не сообщили об этом Девяткину? Ну, когда он приходил.
– Тогда я не знала, да он и слушать не стал бы.
Выйдя из больницы и сев в машину, Радченко сразу набрал номер своего шефа и коротко пересказал то, что услышал от Беловой.
30 
