Последние отзывы

  121  

Элиас пожал плечами:

— Их ничем нельзя было удержать дома. Эти женщины уж если что вобьют себе в голову, никак их не отговоришь. Просто ненормальные становятся. Но стражники сказали, что ни за что их не пропустят. Ни за какие деньги не согласились. Думаю, просто цену себе набивали.

— Очень хорошо, что не пустили. Они мне здесь ни к чему.

Особенно Элизабет, подумал он. Пока что он не готов ее видеть.

Нагнувшись к Николасу, Элиас проговорил:

— Им нужно было повидаться с тобой, мой мальчик. Особенно Элизабет. Она любит тебя и не успокоится, пока не удостоверится, что ты в порядке.

У Ника сжалось сердце, как бывало всякий раз, когда он слышал, что Элизабет его любит. Он не хотел, чтобы она его любила. Особенно сейчас, когда за эту любовь приходится расплачиваться такой дорогой ценой.

— Думаю, ты прав. Но когда они убедятся, что я жив и здоров, я запрещу им сюда приходить. — На лице Элиаса отразилось сомнение, однако Николас не обратил на это никакого внимания. — Полагаю, Элизабет находится в безопасном месте?

— Я отвез их обеих к его светлости. У него там полным-полно слуг, которым, по-моему, совершенно нечего делать.

Ник улыбнулся. Элизабет и Мэгги будут у Рэнда в полной безопасности, в этом он не сомневался. Белдон был силен как бык — как-никак чемпион Оксфорда по боксу, — и упрям настолько, что будет бороться до последнего.

— У меня тут было время подумать. Элизабет считает, что Рейчел мог убить Оливер Хэмптон, и я, признаться, с ней согласен.

Элиас кивнул:

— Очень может быть.

— Если это и в самом деле так, — продолжал Ник, — то среди тех, кому я доверяю и кто приехал с нами в Лондон — а это Эдвард Пендергасс, Тео Суон, Мерси Браун и Джексон Фримантл, — есть предатель.

— Ты забыл назвать меня.

— Мы с тобой оба знаем, что тебя можно исключить, — улыбнулся Ник.

— Это верно, Ник. Ты мне как брат. Ведь ты всегда был со мной рядом — и в тюрьме, и на плантации. Ты взял на себя мою вину, когда меня хотели выпороть, а я так ослабел от лихорадки, что не вынес бы побоев. Такое, приятель, не забывается. Да я бы дал себе голову за тебя оторвать!

— А как насчет других? Я их всех считал своими друзьями. Трудно поверить, что среди них нашелся человек, который меня предал.

— Думаю, это Джексон. Он, конечно, друг Тео, и тот пристроил его к тебе на работу, но все равно он чужак. Да и денежки любит.

Ник кивнул. Он думал так же.

— Джексон отвозил меня к Рейчел. Он знал, что я на следующий день снова собирался к ней, и мог предупредить Бэскомба. Я даже думаю, что он специально что-то сделал с колесом. А с дороги свернул, чтобы нас никто не увидел и не было свидетелей для подтверждения моих показаний.

— Это наверняка Джексон, — холодно проговорил Элиас. — Подлый предатель! Ну ничего, я до него доберусь! Он у меня попляшет!

Ник схватил друга за плечо.

— Нет, Элиас! — пылко проговорил он. — Если Джексон и в самом деле меня предал, он ни в коем случае не должен догадаться, что мы об этом знаем.

Элиас нехотя согласился, хотя видно было, что все в нем клокочет от злости.

— Ладно, не буду его трогать… пока. А о своей девушке не беспокойся. Со мной она всегда будет в полной безопасности.

— Я знаю.

Ник крепко пожал приятелю руку, и Элиас вышел из камеры. Глухой стук захлопнувшейся двери эхом отозвался в голове Николаса. Как отголосок будущего, уныло подумал Ник, которое ему предстоит провести в одиночестве, гонимому и презираемому, если, конечно, повезет и удастся избежать виселицы.

Прошел еще один день. Ник сидел на жестком деревянном стуле, не замечая царящего в камере холода. Сэр Реджинальд прислал ему несколько книг, однако Нику было не до чтения. Он не сводил взгляда с зарешеченного окна. Как же ему хотелось вырваться на свободу, ощутить на лице теплые солнечные лучи! И еще он мечтал увидеть Элизабет. Он очень скучал по ней и знал, что будет скучать до конца жизни.

В последние, пронизанные одиночеством дни заключения ему открылась горькая правда: мечта жениться на Элизабет так и останется неосуществимой мечтой.

Убийство Рейчел лишило их только что появившейся надежды на то, чтобы быть вместе. Какая ирония судьбы, с горечью подумал Николас. Смерть Рейчел, с одной стороны, освободила его, с другой — навсегда лишила возможности связать свою жизнь с жизнью Элизабет.

Ник поднялся и принялся ходить взад и вперед по камере, напряженно размышляя. Он понимал, что, даже если его оправдают, обо всей этой истории еще не скоро забудут. Здравый смысл подсказывал ему, что он губит жизнь Элизабет из чистого эгоизма. Мало ли что он не мыслит без нее жизни, что нуждается в ней! Его сейчас подозревают в убийстве. Значит, он должен сделать так, чтобы Элизабет пострадала от этой истории как можно меньше.

  121