Последние отзывы

  148  

- О Боже!.. - вздохнул Фридрих и с жалостью посмотрел на экран. Слова в простоте не скажут... Нет, чтобы открыто заявить: в это деле замешаны и наши немецкие бандиты - так нет же! "...корнями уходит глубоко в почву Германии..." Как только полицейский, или любой другой чиновник, доберется до поста общегосударственного уровня, - так ему сразу хочется говорить образно и мыслить философски! А он по своему уровню - обыкновенный колбасник. И это прет из каждого его слова, черт их всех побери! Кыся, по-моему, они хотят раскрутить снова то дело, в котором ты принимал самое живое участие! Тебе не кажется?..

- Да, вроде бы... - процедил я. - Бог им в помощь. Вот оно! Проклюнулось, наконец! И подумал, что, может быть, я напрасно качу уж такую здоровенную бочку на немецкую полицию?

Лишь бы они, увлеченные глобальностью проблемы международной наркомании, не позабыли бы об одном, казалось бы незначительном, частном, но очень важном для нас с Фридрихом пустячке - о двух наших жизнях! А то мы можем не успеть узнать об успешном ходе их нового расследования...

Уже перед отходом ко сну, когда Фридрих пошел принимать душ, я незаметно смотался в гараж, с невероятным трудом слегка приподнял крышку ящика с Новогодне-рождественскими ракетами (этот гад Мозер навалил на крышку ящика пустые коробки от каких-то "Роллс-Ройсовских" деталей!), убедился, что "матрешка" на месте, и успокоился. Важно, чтобы этот гадючий Франц ее никуда не перепрятал!

На всякий случай сбоку крышки, у самой стены, я сумел зацепить за торчащую шляпку гвоздя небольшой кусок тоненькой веревочки, которую нашел на полу гаража. А второй конец так аккуратненько запихал за чуточку отколовшуюся планку на самом корпусе ящика...

Таким образом я освободил себя от необходимости ежедневно (вернее, еженощно) проверять - на месте ли бомба с лицом русского президента в пакете под названием "Русский сувенир". Достаточно взглянуть сбоку на ящик и увидеть, что веревочка на месте. Если же она будет выдернута из-за отколовшейся планки - пиши пропало, и начинай поиски бомбы заново!..

На обратном пути хотел было выскочить в сад - погадить на ночь. Высунул морду в "свой" проходик в гаражных воротах, сделанный добрыми руками герра Лемке, а там - ледяной дождь со снегом, ветер воет, холодрыга спасу нет!

Да еще из угла сада моя ненасытная подруга Лисичка тявкает - так жалобно, так призывно, что хоть беги к ней с дымящимся членом наперевес!..

Ну уж нет, думаю! Я лучше утречком все свои дела сделаю. А до утра уж как-нибудь перетерплю. Я лучше сразу сейчас спать пойду, чем в такую омерзительную погоду Лисицу трахать. Ей-то хорошо, она почти вся в эту трахательную спецнору залезет, только хвост и задние лапы наружу, а я давай, старайся на благо ее сексуально-половых потребностей на холодном ветру под хлещущим ледяным дождем со снегом... Дудки, думаю! Обойдется Лисичка. Может быть, какого-нибудь Лиса себе подыщет...

И пошел на свое клетчатое красное одеяло, сложенное вчетверо у дверей спальни Фридриха.

Дверь в спальню была слегка приоткрыта, и я осторожно заглянул туда. Все ли в порядке с Фридрихом? Фридрих, уже в пижаме, с мокрыми, прилизанными после душа волосами, лежал в постели и читал книгу.

- Ты принял "Бромазанил"? - спросил я. Фридрих оторвал глаза от книги, посмотрел на меня поверх очков, и ласково улыбнулся:

- Да, спасибо.

- А эти полтаблетки от давления?

- Тоже. Заходи, поболтаем...

- Да нет. Спасибо. Спать очень хочется, - и я убрал свою морду из дверей спальни Фридриха. Но не притворил дверь, а оставил слегка приоткрытой. На всякий случай. Мало ли что...

Ночью мне приснился жуткий сон! Зал суда...

Мы только накануне смотрели с Фридрихом какой-то фильм про судебное заседание, и я очень хорошо запомнил обстановку.

У стены стоят, как вещественные доказательства, вскрытая упаковка фанеры с кокаином внутри и "Матрешка" со взрывчаткой. На скамейке для подсудимых, за загородкой - Гельмут Хартманн, Бармен, живой Лысый, но с кровавой дыркой над бровью, еще не погибший Алик, незнакомые мне люди иностранного и русского вида...

И мой окровавленный неподвижный Водила с остановившимися глазами!

А в зале сидим мы - Фридрих фон Тифенбах, Моника с Дженни, мой любимый Шура Плоткин, Хельга и Эрих Шредеры, Танечка Кох с профессором фон Дейном, Руджеро Менфреди, Клаус, Рэкс, несколько знакомых уже по Мюнхену Кошек, и мой дорогой питерский друг, бесхвостый Кот-Бродяга... И я.

  148