Последние отзывы

  46  

— Но каким образом вы думаете сделать это? — спросила Вильма.

— Я собираюсь сообщить британскому послу о позорном поведении графа де Форэ, и еще я совершенно уверен в позиции рефери. Он — достаточно уважаемая фигура в обществе и непременно расскажет о происшедшем тем представителям французской знати, которые весьма щепетильно относятся к соблюдению правил, формальностей и подобного рода вещей.

— Отлично! Так и надо! — с негодованием сказала Вильма.

— Я с вами согласен, и когда граф окажется изгнанным из круга всех, кто имеет вес во французском обществе, у него просто не будет возможности вести себя столь мерзко и отвратительно.

Он поглядел на часы и воскликнул:

— Если я хочу застать посла до ленча, я должен спешить!

— Благодарю вас за визит, — сказала Вильма, — и, пожалуйста, передайте маркизу, что я надеюсь на его скорейшее выздоровление.

— Я передам ему ваши слова, — заверил Питер.

Вильма проводила его до парадной двери. Она заметила, что Хэмптон смотрел на нее с явным восторгом.

Прощаясь, он задержал ее руку в своей дольше необходимого:

— До свидания, мисс Кроушоу. Я полагаю, я смогу заглянуть к вам снова завтра и принести новости относительно состояния нашего больного?

— Я надеюсь, вы так и поступите, — ответила Вильма, — и спасибо еще раз за ваш сегодняшний приход.

Она проводила взглядом его карету, затем возвратилась в гостиную.

Девушка подумала о том, что если они с отцом уедут завтра, то ей следует написать маркизу. Она должна объяснить ему невозможность их дальнейших встреч.

— Все кончено… Кончено! — сказала она самой себе и, усевшись за секретер, стоящий у окна, взяла ручку.

Вильма успела написать совсем немного, когда ее позвали к ленчу, накрытому наверху.

Графу хотелось побыть в ее обществе.

Она взглянула на написанное. Потом порвала все на мелкие кусочки и бросила в корзину для бумаг.

Поднявшись наверх, она увидела отца на ногах. Он был в халате и уже перебрался в примыкавшую к спальне гостиную — будуар.

В центре комнаты стоял стол, накрытый на двоих.

Увидев дочь, граф воскликнула — Смотри, дорогая, я хожу, но Герберт отказался принести мне одежду и требует, чтобы я вернулся в постель сразу же после такой безумной выходки, как ленч с тобой!

Вильма рассмеялась.

— Вы же знаете, нам всем приходится повиноваться Герберту, — сказала она, — тем более он, как всегда, прав, папа. Пьер Бланк дал также и мне строгие инструкции относительно того, как вы должны вести себя, когда вернетесь в Англию.

— Нет ничего хуже, чем болеть и терпеть всех этих ворчливых женщин, деспотичных слуг и докторов, раздающих указания направо и налево! — ворчал граф.

Было ясно, однако, насколько он доволен, что встал на ноги.

И они отпраздновали это событие бокалом шампанского.

— Я попросила дворецкого заказать нам отдельное купе, — рассказала отцу Вильма, — но он говорит, могут возникнуть трудности, учитывая срочность заказа.

— Я думаю, ему все удастся, вопрос ведь только в цене, — усмехнулся цинично граф.

И он оказался прав.

Когда дворецкий возвратился, он объяснил Вильме, как, с большими трудностями и раздавая щедрые чаевые, ему все же удалось получить купе.

Зато места, которые он достал, были в вечернем экспрессе, добирающемся до Кале за ночь.

Вильма подумала, что для отца, возможно, как раз будет лучше поспать в поезде.

По крайней мере он отдохнет перед оставшейся частью пути, которая могла быть не такой спокойной, учитывая предстоящий переезд через Ла-Манш, а потом еще несколько часов в поезде от Дувра до вокзала Виктории.

Она поблагодарила дворецкого за старание, уверенная, что отец, уезжая, обязательно щедро одарит его за все труды.

Затем она пошла в свою спальню, чтобы там снова и снова пытаться начать свое письмо.

Наконец ей удалось подобрать сердечные и откровенные слова. Она медленно перечитала написанное.

Сказка подошла к концу. Трудно выразить всю мою благодарность за вашу доброту, проявленную ко мне во время моего пребывания в Париже.

Я никогда не смогу забыть красоту площади Согласия и буду помнить Булонский лес и наш восхитительный обед в «Гран Вефоур».

Спасибо вам за эти мои воспоминания, и я желаю вам счастья.

Вильма.

Она положила письмо в конверт и оставила на секретере, решив передать его через Питера Хэмптона, когда тот зайдет утром следующего дня.

  46