... 
50 
Так, от Ромы приписка: «а фотографиях один и тот же человек. Можно поднять скандал. Надо?». А не знаю пока, Ром, не знаю, может и надо, подумаем.
Федька тоже почитал, покивал, выматерился в адрес нашего бывшего приятеля, потом заторопился, дел еще полно на сегодня. В машине отсчитали Иванову долю, там больше двух тысяч получилось, даром что десять процентов от общей суммы. Сунули пачку чеков в оставшийся от Ромы конверт и погнали на Шахтерскую, где в общежитии научников жил Иван.
Шахтерская располагалась аж за складами «Горимущества» и была кривой, грязной и раздолбанной улицей, но вот общага оказалась на удивление приличной, трехэтажное желтое здание с просторным двором и за высоким забором с колючкой, да и внутри почти как гостиница с двухместными номерами, в каждом номере и туалет, и душ. Но это мы уже выяснили, когда Иван спустился за нами на вахту и провел в комнату.
— Ты гля, королем живешь! — восхитился Федька. — Сосед как, не храпит и не бухает?
— А у меня и соседа нет, — сказал Иван. — Повесился он с полгода назад, да так никого и не подселили. Вон, на кровать садитесь, — показал он на койку напротив. — Кстати, мужики, вы охренели так подставлять, я ужом извертелся вас отмазывая. Совесть есть?
— Есть, — кивнул Федька, протягивая ему конверт. — Здесь две четыреста, десять процентов.
Брови Ивана удивленно поднялись, он присвистнул:
— Ничего себе… не ожидал. Спасибо, — кивнул он и сложив конверт, убрал его в карман брюк.
— Лучше? — ехидно поинтересовался Федька.
— Немного, — хмыкнул тот и кивнул на кипятильник на тумбочке. — Чаю хотите?
— Где Иван, там и чай, — засмеялся Федька. — Хотим, наливай, все равно еще разговор есть.
Тут Федька не наврал, я и сам, общаясь с Иваном, таким завзятым чаевником стал, что сам себе удивляюсь. Ну и ладно, чай пить — не дрова рубить.
— Вань, — заговорил уже я после того, как Иван передал мне парящую горячую кружку, — у нас допуск к архивам научного департамента есть?
— А что надо? — чуть насторожился он. — Там много чего в архивах, так с ходу и не скажу.
— Анкеты провалившихся сюда интересуют, — уточнил я. — Можно как-то посмотреть?
— Они разные бывают, анкеты эти. Некоторые засекречивают.
— Почему? И почему только некоторые? — удивился я.
— Разные причины, — уклончиво ответил он. — Твою уже наверняка засекретили.
— Это почему?
— А примета такая, — кривовато усмехнулся он. — Если дают дополнительные анкеты, значит интерес вызвал серьезный. А если серьезный интерес, то отнесли твою папку в закрытый архив.
— А просто узнать, секретили дели или нет, можно как-то?
— Ну… да, — пожал он плечами. — Могу глянуть, есть нужное в открытом доступе, или нет. А что интересует?
— Да как тебе сказать…, - взялся я выдавать уже привычную полуправду. — Такое впечатление, что у нас в городе людей убивают. Те, кто с этим вашим Серых был связан… или остался связан.
— А гэбэшникам заявить? — сразу предложил он. — Пусть ищут, у них работа такая.
— Вань, не хочу пока. Какая у них работа — это вообще вопрос десятый, ваша Горбезопаснсть, похоже, больше для того нужна, чтобы Котовский влияние не терял. И кроме того, один бывший, а может и не бывший даже гэбэшник уже точно в этом участвует. Не хочу подставляться так, пока все не выясню, а то и меня… нас… до кучи грохнут. Не вдохновляет такая перспектива. И оставлять все так не хочу, Вань, там двух женщин убили… и ты знаешь как.
Иван человек честный и прямой, я знал, что ему сказать. И знал, что он это поймет. Он покряхтел, попил чаю, поскреб в бороде, как обычно делает, когда пребывает в глубоком затруднении, когда в нем борьба идет между служебным долгом и простыми человеческими понятиями.
— Ладно, Шерлок Холмс, погляжу я. Кто интересует?
Я протянул ему выписки Ромы и справку из РОПП.
— Всеми этими поинтересуйся.
— Не понял, — Иван помотал головой, словно стараясь отогнать наваждение, глядя в бумагу, — Паша? Вы чего?
— А того, что он там первая сволочь получается, — сказал Федька.
— Рассказывайте, — откинулся Иван на спинку стула. — Пока все подробности не узнаю — не шевельнусь.
— А ты с этими подробностями потом по всему департаменту не будешь ходить и вопросы задавать? — уточнил Федька.
Иван только посмотрел на него мрачно.
— Вань, в общем считай, что ты у нас под подпиской, — заговорил уже я. — Проговоришься кому, или в силу присущей тебе прямоты пойдешь «в глаза высказывать» — или нас под монастырь подведешь, или нашей дружбе конец. Обещай.
50 
