Последние отзывы

  35  

— Два, пожалуйста, — ответила она, зная, что просить три кусочка, как она на самом деле предпочла бы, нельзя: такое пожелание, оказывается, продемонстрировало бы недостаток светского этикета.

Дожидаясь, пока хозяйка дома нальет чай, она встретилась взглядом с Джулианной — и женщина, которая успела стать для нее настоящей подругой, адресовала ей чуть заметную ободряющую улыбку, а потом повернулась, чтобы ответить на какую-то фразу, сказанную ей сидевшей рядом дамой.

Спустя мгновение Габриэла уже принимала из рук графини чашечку с чаем, негромко поблагодарив ее с улыбкой, которая, как она хотела бы надеяться, была достаточно аристократичной. Только после того как леди Сефтон налила чай остальным гостьям, Габриэла сделала осторожный глоток, заставив себя сидеть очень спокойно, чтобы не расплескать напиток. Ведь если верить Джулианне, сегодняшний визит имеет огромное значение для ее будущего в светском обществе. Ей было сказано, что если она произведет хорошее впечатление здесь, то двери всего Лондона будут для нее открыты, а если оплошает, то… Ну, об этом лучше не думать.

Джулианна пыталась умерить ее нервозность, посоветовав представить себе светский сезон всего лишь как очень большой загородный прием. Однако, несмотря на этот совет и ту легкость, с которой она вошла в круг титулованных друзей и родных Рейфа и Джулианны, лондонский свет оказался совершенно другим.

Во-первых, прежде ей не приходилось жить среди людей благородного происхождения как ровня, и, несмотря на врожденные способности к имитации, ей приходилось внимательно следить за всем, что она делает и говорит в обществе, чтобы не допустить ошибок.

Габриэла быстро убедилась в том, что светское общество — это сложный лабиринт строгих правил и укоренившихся обычаев, какие-то тернистые заросли, которые словно преднамеренно были созданы так, чтобы устроить западню для тех, кто не рос в этих границах с самого своего рождения. И, тем не менее, благодаря спокойной — и неизменно дружелюбной — помощи Джулианны ей удавалось быстро усвоить все, что было необходимо знать.

Единственное, что не вызывало у нее никаких жалоб после возвращения в Лондон, это ее гардероб. Едва приехав сюда, они с Джулианной отправились по магазинам. Даже сейчас Габриэла не могла поверить тому, как изменилась ее жизнь. Теперь у нее была по-настоящему элегантная одежда: красивые платья, о которых она прежде могла только мечтать, — из нежных шелков, роскошного атласа и тончайшего муслина в разнообразнейших полосках, узорах, горошках и оттенках. Ее словно закружило в бурном вихре: ее обмеряли, переводя от модисток к шляпницам, от перчаточников к сапожникам. И все вместе занимались тем, чтобы превратить ее в элегантную леди, начинающую выезжать в свет.

К ее глубокому изумлению, Джулианна смогла сделать так, чтобы ее представили ко двору, так как иначе появиться в обществе было невозможно. А теперь она добивалась, чтобы ее допустили на ассамблеи «Олмака» — святая святых аристократии.

Она уже получила огромное количество разнообразных подарков, и ее долг перед Рейфом и Джулианной был настолько огромным, что она никогда не сможет его полностью оплатить. И потому, несмотря на все свои сомнения относительно сегодняшнего визита, она поклялась себе, что произведет хорошее впечатление.

По словам Джулианны, графиня Сефтон была самой дружелюбной и милой из всех патронесс «Олмака» — именно поэтому она решила обратиться к ней, надеясь получить приглашение, позволявшее прийти на ассамблею. Увы: если графиня согласия не даст, то будет очень мало надежды на то, что кто-то из других патронесс захочет это сделать.

— Не желаете ли бисквитов? — предложила Габриэле эта важная дама.

Надежно удерживая в пальцах чайное блюдечко из тончайшего фарфора, Габриэла секунду размышляла над ответом. Почему-то ей показалось, что прямой отказ прозвучал бы невежливо, и поэтому она кивнула:

— Да, спасибо, ваше сиятельство. Похоже, они очень вкусные.

Хозяйка дома улыбнулась.

— Это так и есть. Не побоюсь сказать, что мой повар готовит самые вкусные десерты во всем Лондоне. Хотя если не проявить осторожность, то очень легко можно съесть слишком много.

— Тогда мне придется ограничить себя всего одним кусочком, — отозвалась Габриэла и щипчиками положила на свою тарелку один кубик, покрытый глазурью. Под зорким взглядом хозяйки она заставила себя съесть один малюсенький кусочек. Когда сладость начала таять у нее на языке, она не удержалась и совершенно честно воскликнула: — Ой, вы правы! Это просто чудо!

  35