Последние отзывы

  60  

Затем я услышал свое имя, произнесенное слабым вопросительным шепотом.

Я пересек камеру:

— Да?

— Это я, Рейн. Как вы тут?

Я расхохотался:

— Прекрасно! Ох, лучше не придумаешь! Бифштексы с шампанским каждую ночь и куча девочек! Боже! Ну и вопросы ты задаешь!

— Простите, — сказал он, что я ничего не могу сделать для вас.

Я услышал боль в его голосе.

— Знаю, — ответил я.

— Если б мог, я сделал все.

— И это знаю.

— Я тут кое-что принес. Возьмите.

Маленькое окошко у пола скрипнуло, открываясь.

— Что здесь? — спросил я.

— Чистая одежда. И три буханки свежего хлеба, головка сыра, немного говядины, две бутылки вина, блок сигарет и много спичек.

Голос мой сел от волнения, в горле пере сохло.

— Спасибо, Рейн. Ты хороший. Как тебе удалось все это?

— Я знаю стражника, который стоит на часах в эту смену. Он будет молчать, слишком многим он мне обязан.

— Смотри, как бы ему не пришло в голову заплатить все долги сразу — одним доносом, — предостерег его я, — Так что, хоть я и очень тебе благодарен, лучше больше так не рискуй. Можно не говорить, что все, что может тебя выдать, я уничтожу.

— Как бы я хотел, чтобы все случилось наоборот, о мой принц!

— Присоединяюсь к этому мнению. Спасибо, что подумал обо мне, когда это запрещено делать.

— Ну, это как раз было легко, — ответил он.

— Что нового в Эмбере?

— Правит Эрик. Вот и все.

— Где Джулиан?

— Отослан обратно в Арденский лес со своими воинами.

— Почему?

— Что-то странное проникает к нам из Отражений, все последнее время.

— Ах вот как? Понятно. А что Каин?

— Он все еще в Эмбере, ублажает себя, как может. В основном пьет и развлекается с бабами.

— А Жерар?

— Он адмирал всего флота.

Я вздохнул с облегчением. Признаться, я переживал, что его уход в южные воды во время битвы навлечет на него немилость Эрика.

— А что стало с Рэндомом?

— Он пленник, но в своих собственных покоях.

— Что? Его взяли в плен?!

— Да. Из центра Лабиринта в Рембе он появился прямо здесь, с арбалетом. Он успел ранить Эрика прежде, чем его схватили.

— Вот как? Почему же его не убили?

— Ходят слухи, что он женат на дворянке из Рембы. А Эрик на этом этапе не желает даже косвенных осложнений с Рембой. У Мойры большое королевство, и поговаривают даже, что Эрик намеревается сделать ей предложение и попросить ее стать его королевой. Слухи, конечно, но весьма любопытные.

— Да.

— Вы ведь ей очень нравились, это правда?

— В какой-то степени. А ты откуда знаешь?

— Я присутствовал, когда читали приговор Рэндому. Леди Виала, которая заявила, что она его жена, попросила разрешения присоединиться к нему в тюрьме. Эрик все еще не уверен, что на это ответить.

Я подумал о слепой девушке, которую никогда не встречал и уже не встречу, и удивился путям провидения.

— Как давно это случилось?

— М-м-м. Тридцать четыре дня тому назад. Именно тогда появился Рэндом. Неделей позже Виала подала свое прошение.

— Она, должно быть, странная женщина, если действительно любит Рэндома.

— Я тоже так считаю, — ответил он. — Никогда даже представить не мог более неподходящей пары.

— Если увидишь его снова, передай ему мой привет и мои сожаления.

— Хорошо.

— А как поживают мои сестры?

— Дейдра и Льювилла остались в Рембе. Леди Флоримель наслаждается милостями Эрика и одна из первых дам нашего двора. Я не знаю, где сейчас Фиона.

— А что-нибудь было слышно о Блейзе? Хотя я и уверен, что он погиб.

— Наверное погиб. — ответил Рейн. — Хотя тело его так и не было обнаружено.

— А Бенедикт?

— О нем так ничего и не было слышно.

— Бранд?

— Тоже ничего.

— Ну, значит, будем считать, что я пока спросил о всех своих родственниках. А ты написал какие-нибудь новые баллады?

— Нет, — ответил он, — Я еще работаю над «Осадой Эмбера», но в любом случае это будет подпольная литература, даже если мне удастся ее завершить.

Я протянул руку через крохотное окошечко внизу двери.

— Я хочу пожать твою руку — и его теплая ладонь коснулась моей.

— Спасибо тебе за все, что ты сделал. Но больше не надо. Глупо рисковать гневом Эрика.

Он сжал мою руку, что-то пробормотал и ушел. Я нашел пакет с пищей и набил живот мясом — самой сытной едой, которая там была. Мясо я заедал огромным количеством хлеба, и только тут понял, что почти забыл какой вкусной может быть пища. Затем меня стало клонить в сон, и совершенно незачем было этому противиться. Не думаю, что спал очень долго. Пробуждение я отметил бутылкой вина.

  60