Последние отзывы

  97  

Хантер подошел ко входу в пещеру и отступил в сторону. Он махнул рукой, предлагая Элиссе въехать первой. После того, как Леопард прошел вперед, Хантер низко склонился к шее Багл-Боя и поехал следом. Обе лошади беспокойно передвигались под нависающими скалами все глубже и глубже.

Пещера оказалась в сто футов шириной и весьма глубокой. Стояла осень, и внутри было довольно сухо, и сух песчаный берег озерца, скрывавшегося в пещере.

Само озеро походило на черное зеркало, отражавшее свет, лившийся через вход. Стоило нарушить спокойствие воды, как серебристая рябь разбегалась струями по поверхности. А за озером был длинный узкий вход в гору.

Видимо, весной из этой щели вырывалась вода и с шумом падала, точно в сильную грозу. Сегодня вода стояла тихо, молча, заполнив озеро из ручейка напротив.

Хантер спешился, взял охапку зелени и положил ко входу, закрыв его.

Свет, проникавший сквозь листву, стал таинственным. Багл-Бой принялся пить воду, от его морды, посверкивая, побежали серебристые круги.

– Ну, ты видишь? – спросил Хантер.

Элисса вздрогнула. Хантер стоял возле Леопарда, левой рукой держа уздечку жеребца.

– Все, что я пока вижу, так это то, что мы проехали четыре мили, хотя пещера всего в полумиле от дома. Почему?

– Иди сюда, вниз.

Хантер отступил в сторону, словно чувствуя, что Элисса нервничает от его близости. Отойдя на несколько шагов, он подождал, когда она спешится, и повернулся к ручью.

– Вот сюда.

Поколебавшись, Элисса направилась за Хантером. Он дошел до того места, где из озера вытекал Хидден-Крик, и подождал, когда она подойдет и встанет рядом.

– Ну и где? – спросила Элисса.

– На другой стороне.

Элисса принялась вглядываться в странную темноту на другой стороне ручья, но разобрала лишь размытые очертания то ли ящиков, то ли постели, то ли того и другого.

– Ну, ты видишь? – спросил Хантер. Нежность в голосе вызвала любопытство у Элиссы.

– Нет, – признала она. – Боюсь, я мало что вижу.

– Тогда держись.

С этими словами Хантер поднял Элиссу на руки, прижал к груди, как ребенка, и пошлепал через ручей, разбрызгивая воду, прежде чем она поняла, что произошло.

– Хантер.

Эхо разнеслось по пещере, удваивая, утраивая, снова и снова повторяя произнесенное имя.Хантер вскинул голову и улыбнулся. От нежности и чувственности его улыбки у Элиссы перехватило дыхание.

– Хантер, – прошептала она.

– Я здесь.

Он вышел из ручья на песчаный берег, продолжая нести ее на руках.

– Опусти меня, – сказала Элисса, с трудом глотая слюну.

– Сейчас. Мы почти пришли.

Он шел, песок соскальзывал с его ног с шепотом и шелковым шуршанием. Элисса хотела что-то сказать, но закрыла рот, опасаясь, что голос выдаст ее волнение.

Хантер так близко. Он такой сильный. Такой нежный.

Он нес ее, будто она хрустальная и очень хрупкая, дохни – и хрусталь зазвенит. И она стала чувствовать себя именно такой – хрупкой и звенящей.

Дрожь, охватившая Элиссу, передалась Хантеру. Он посмотрел ей в лицо, увидел блеск полузакрытых глаз, напряженность губ и белизну гладкой кожи.

Хантер сжал губы. Похоже, Элисса чего-то боялась. Когда он вспомнил о происшедшем между ними в последний раз, понял – чего.

«Я говорил тебе, в следующий раз тебе понравится».

«Боже мой, ты, наверное, думаешь, что я совсем дура. „В следующий раз тебе понравится“. Какая чушь!»

И вдруг то, что ночью ему виделось совершенно реальным, сейчас в свете дня показалось чистейшей воды глупостью.

"Я ненавижу тебя.

Я не хочу тебя больше.

Никогда.

Ни в каком виде".

И ведь ничего не изменилось с тех пор, как Элисса это заявила.

Напряжение сковало Хантера настолько сильно, что ему было трудно дышать. Он медленно поставил Элиссу на песок рядом с заботливо приготовленной постелью.

Когда он заговорил, голос был грубее, чем ему хотелось.

– Не бойся меня, – сказал он. – Клянусь Богом, я не причиню тебе боли.

Элисса не смела произнести ни слова. Она просто закрыла глаза и отвернулась от Хантера.

– Ты действительно меня ненавидишь? – прошептал он.

Глаза ее распахнулись.

– Правда? – спросил он надтреснутым голосом. Элисса молча покачала головой.

– Тогда почему ты дрожишь и отворачиваешься, будто тебе невыносимо даже видеть меня? – спросил Хантер. – Боже мой, ты даже не хочешь со мной говорить.

– Я… Я… – Голос Элиссы дрогнул. Она повернулась спиной к Хантеру, с трудом пытаясь взять себя в руки.

  97