Последние отзывы

  17  

– Вы, кажется, художница? – Голос с достоинством держащей себя элегантной посетительницы неожиданно сорвался.

Пораженная печальным обликом богатой леди, которая должна была бы сиять здоровьем и радостью в ожидании рождения ребенка, Синда быстро пришла в себя.

– Да, я обладаю кое-какими художественными способностями. Не угодно ли войти?

Женщина кивнула и перешагнула через порог, и Синда поспешно положила ситцевую подушечку на деревянную скамью перед камином.

– Я как раз готовила чай. Вы не возражаете?

– Чай? Да, отлично, благодарю вас. – С помощью горничной женщина неловко опустилась на сиденье. – Боюсь, слабое состояние здоровья заставило меня забыть о приличиях, и я вам не представилась. Я леди Мелинда Рочестер.

Рочестер?! Синда едва не выронила чайник и схватила полотенце, чтобы скрыть дрожь в руках.

– Добро пожаловать, миледи, – отозвалась Синда. – Я Люси Джонс. – Няня называла ее Люси, и короткая фамилия Джонс показалась ей вполне подходящей, когда она подбирала себе псевдоним.

Занятая кипячением воды и завариванием чая, для чего она щедро всыпала несколько полных ложек чая, Синда вдруг сообразила, что бедная художница, которая якобы считает каждое пенни, вряд ли должна угощать чаем своих гостей, но было уже поздно исправлять ошибку.

Передав гостье чашку из тонкого фарфора с душистым чаем, Синда уселась напротив и стала терпеливо ждать продолжения разговора. Виконтесса действительно выглядела очень слабой, и она не хотела ее торопить.

– Вы… Не могли бы вы… – Гостья бросила беспомощный взгляд на рисунок, прикрепленный к мольберту. – Я слышала, вы очень талантливы. Простите, а вы быстро работаете?

Сдержав удивление при этом вопросе, Синда неторопливо отпила чаю.

– Это зависит от характера заказа, миледи. Работа маслом занимает много времени, писать углем гораздо быстрее, а акварель хороша только для некоторых сюжетов.

Женщина застонала от огорчения.

– Ах, мне так хотелось бы иметь картину маслом, большую картину, на которой была бы изображена моя дочь в Голубой гостиной. Или сидящей на траве среди подстриженных деревьев… Или в оранжерее, где Лоренс… – Она подавила готовое вырваться рыдание, и горничная поспешно протянула ей носовой платок.

– Видите ли, я не умею писать портреты, – с сожалением сказала Синда, которой не хотелось причинять этой женщине еще большие страдания. Кто знает, не проявится ли на портрете ее дочери какое-нибудь предзнаменование новых несчастий, ожидающих семью.

Изящным жестом виконтесса промокнула глаза платком, и в ее голосе вновь послышалась решимость.

– Наследник моего мужа находится сейчас в Лондоне. Он пытается там добиться согласия пэров на то, чтобы выгнать нас из дома.

Ну что за негодяй! Как он смеет так обращаться с этой милой женщиной и ее детьми?!

– Мне хотелось бы иметь на память картину этого дома, хорошо бы с нашими любимыми собаками, – продолжала леди. – Я не знаю, когда он вернется, не знаю, позволит ли он нам забрать что-либо из дома.

Люсинда задумалась. Осмелится ли она ступить на территорию, принадлежащую мужчине, который только и думает о том, чтобы отомстить ей? Прежняя тихоня Люсинда при одной мысли об этом затаилась бы в своей комнате.

Но теперешняя Люси с ее рыжими волосами только засмеялась про себя. Пусть сэр Тревельян попробует ее остановить!

Начало октября

Продвигаясь бешеным галопом по аллее, Трев сыпал ругательствами на всех языках, чтобы выпустить пар. Мик вышел навстречу ему из конюшни. Соскочив с измученного жеребца, Трев отодвинул кучера в сторону и сам стал прохаживать лошадь. Ему нужно было остыть не меньше, чем Рексу.

– Ну что, приняли они ваши бумаги? – будничным тоном поинтересовался Мик, забирая поводья.

– Думаю, они не приняли бы меня, даже если бы я поднял отца из могилы!

– А вы вежливо говорили с ними, а?

– Чертовски вежливо! Предъявил им письменные показания, данные под присягой свидетелями брака. Показал им обручальное кольцо отца и письма, которыми обменивались мои родители и в которых называли друг друга мужем и женой. Но их свадьба состоялась почти сорок лет назад в заброшенной деревушке да еще в далекой стране. Они не подписывали брачного контракта, церковь в браке не участвовала, и поскольку и мать и отец уже умерли и не могут подтвердить, что их брак состоялся по свободной воле, поверенные деда назвали их брак тайным и, таким образом, недействительным. Все это вздор, пустая болтовня! Представители парламента обещали, что их адвокаты в свое время рассмотрят мое дело. Знаю я, что значит – в свое время! – Трев стиснул зубы и стремительно зашагал вперед. – Поэтому я нанял собственных стряпчих, которые будут наседать на их адвокатов, пока они не изучат мои документы.

  17