Последние отзывы

  26  

Если бы она сказала мне это на четверть часа раньше, я бы запрыгала от радости. Отныне же я знала, что это было всего лишь отсрочкой: драма разразится позже. Плохое утешение.

Когда знаешь, что тебя таким бессовестным образом ограбят, можно вести себя по-разному: или не привязываться к людям и вещам, дабы сделать разрыв менее болезненным, или, наоборот, любить как можно сильнее, выложиться полностью — «если мы вместе не навсегда, я дам тебе за год столько любви, сколько я могла бы дать тебе за всю жизнь».

Таков был мой выбор: я заключила Нишио-сан в объятия и сжала её тело так сильно, насколько мне позволяли мои несуществующие силы. Это не помешало мне ещё надолго заплакать.

Кашима-сан прошла мимо и видела эту сцену: моё объятие и успокоенную и смягчившуюся Нишио-сан. Она догадалась, если не о моём шпионстве, то, по крайней мере, о той роли, которую я сыграла в этом деле.

Она сжала губы. Я увидела, как она кинула на меня взгляд полный ненависти.

Мой отец немного успокоил меня: наш отъезд из Японии планировался через два или три года. Два или три года для меня были равны целой жизни: страна, где я родилась, будет со мной ещё целую вечность. Это было горьким утешением, как лекарства, которые смягчают боль, но не лечат болезнь. Я предложила отцу сменить профессию. Он ответил, что карьера канализационного рабочего не слишком привлекала его.

С этих пор я чувствовала себя торжественно. В тот же день, когда я сделала это трагическое открытие, Нишио-сан отвела меня на детскую площадку. Там я провела час, исступлённо прыгая по бортику песочницы, повторяя себе такие слова:

«Ты должна запомнить! Ты должна запомнить!»

"Поскольку ты не будешь жить в Японии вечно, поскольку ты будешь изгнана из сада, поскольку ты потеряешь Нишио-сан и гору, поскольку то, что было тебе дано, будет у тебя отнято, ты должна запомнить эти сокровища. Воспоминание имеет ту же власть, что и написанное: когда ты видишь слово «кот», написанное в книге, его вид отличается от соседского кота, который смотрел на тебя своими красивыми глазами. И, однако, видеть написанным это слово доставляет тебе удовольствие сродни присутствию настоящего кота и его золотистому взгляду, устремлённому на тебя.

Память это то же самое. Твоя бабушка умерла, но воспоминание о ней делает её живой. Если тебе удастся запечатлеть сокровища твоего рая в твоём мозгу, ты унесёшь в своей голове если не их волшебную реальность, то, по крайней мере, их могущество.

Отныне в твоей жизни будут сплошные коронации. Моменты, достойные этого, будут облечены в мантию из горностая и коронованы в храме твоего черепа. Твои чувства станут твоими династиями".

Наступил, наконец, день моего трёхлетия. Это был первый день рождения, о котором я помню. Это событие показалось мне событием мирового масштаба. Утром я проснулась, воображая, что Сюкугава должна быть в праздничном убранстве.

Я прыгнула в кровать моей сестры, ещё спавшей, и растолкала её:

— Я хочу, чтобы ты первая поздравила меня с днём рождения.

Мне казалось, что она почтёт это за большую честь. Она пробурчала «с днём рождения» и отвернулась с недовольным видом.

Я покинула эту неблагодарную и спустилась в кухню. Нишио-сан была великолепна: она встала на колени перед ребёнком-богом, которым была я, и поздравила меня с моим подвигом. Она была права: достигнуть возраста трёх лет было доступно не всякому. Затем она распростёрлась передо мной. Я почувствовала глубокое удовлетворение.

Я спросила её, придут ли жители деревни приветствовать меня ко мне домой, или же это я должна прошествовать по улице, получая аплодисменты. Нишио-сан на мгновение затруднилась ответить:

— Сейчас лето. Люди уехали на каникулы. Иначе для тебя организовали бы целый фестиваль.

Я решила, что так даже лучше. Это празднество меня без сомнения утомило бы. Для моего триумфа требовалась интимная обстановка. В тот момент, когда я получу своего плюшевого слона, этот день можно будет счесть самым удачным.

Родители объявили, что я получу свой подарок во время полдника. Хьюго и Андре сказали мне, что сегодня они не будут дразнить меня. Кашима-сан ничего мне не сказала.

Я провела последующие часы в нетерпеливых галлюцинациях. Этот слон будет самым грандиозным подарком, который мне когда-либо дарили в жизни. Я размышляла о длине его хобота и его весе, когда он окажется в моих руках.

Я назвала бы этого слона Слон: это было бы прекрасным именем для слона.

  26