Другим голосом

Милый демон

Заметила, что многие люди, неловкие в складывании слов, но непременно желающие сообщить миру нечто серьёзное, чаще всего начинают тексты со стандартных обобщений: «в наше нелёгкое время», пишут они, или «на территории бывшего СССР», или вот «многие люди», да. И далее эти домашние социологи вставляют какое-нибудь расхожее утверждение, которое нет нужды обдумывать, оно должно проскользнуть, как палец в… ну, вы знаете, проскользнуть и открыть дорогу более сложной мысли. Например, «в наше время, когда секс обесценился, телеканалы полны эротики, переходящей в порнографию…» и дальше, дальше.

Но именно в конкретном случае палец всегда застревает, потому что как же – секс обесценился? Хотела бы я дожить до восхитительных времён, когда это действительно произойдёт, но боюсь, что буду уже в возрасте, не позволяющем воспользоваться плодами прогресса.

В данный момент у меня самый дорогой абонемент на сексуальные занятия – моногамный брак. То есть ты имеешь это при себе почти в любое время, а зато, сами понимаете, сколько ограничений и обязательств, и при самых удачных обстоятельствах – пожизненных.

Если вы свободны, ситуация вроде как попроще. У каждой разумной женщины в телефоне есть три или четыре контакта, где в экстренном случае всегда дадут. Теоретически даром. Но на практике всё равно придётся расплатиться по какому-то неочевидному тарифу. Этот старый друг, с которым прежде не сложилась любовь, зато сохранился хороший секс, – он прекрасен, но почему-то оставляет привкус поражения. Или свеженький горячечный поклонник – всегда тут, всегда готов, но при этом заточен на «серьёзные отношения», только и высматривает, куда бы пристроить своё пылкое сердце и подвижную психику. Но мы-то ждём от него другого, правда? А вот человек, который вполне годен для редких встреч, но заинтересован чуть меньше, чем вы. Самую малость, но для царапины на самолюбии достаточно, поэтому вы никогда не позвоните ему первая. А в четвёртого вы сами готовы влюбиться, но при живой жене, наверное, не стоит, так что нафиг-нафиг. И так далее.

Никакой особой несправедливости нет в том, что к каждому члену прилагается личность, ничего такого скандально-возмутительного – ну да, мы не можем использовать только светлую сторону какого-либо явления и остаться свободными от его тёмной стороны (разве только вы купили это «явление» в секс-шопе).

Но в качестве мечты о несбыточном вспомним прелестное порождение средневековой морали – инкубов. Точнее, разные сексуальные духи давно с нами, но только христиане отнеслись к ним достаточно серьёзно. Нет, в самом деле, как удобно: тайный безопасный любовник, неутомимый, регулярный, а главное, такой, о котором ты не думаешь днём. И никто ничем не расплачивается (не считая бессмертной души, но это ведь не прямо сейчас?). Как идея инкубы (да и суккубы) великолепны настолько, что люди потеряли головы на тысячу лет вперёд. Потому что ничем иным не объяснить, почему почти каждым человеком хоть раз в жизни овладевает иллюзия, будто возможен секс без обязательств, даром, сколько унесёшь. Что именно сейчас он нашёл кого-то подходящего, с кем можно договориться и учинить последнее танго в Париже – навсегда, без этого жгучего финала, разрывающего кишки. Женщина каждый раз надеется, что при оргазме у неё не выработается тот чёртов гормон, забыла, как называется, отвечающий за нежность. А мужчина думает, что всегда сможет свободно уходить и свободно возвращаться, в промежутках выкидывая из головы всю эту историю.

  21