очень нудно 
107 
– И все-таки, лейтенант, без личного распоряжения шефа я вам ничего не дам.
– Считайте, что вы его получили, – сказал Рорк, входя в кабинет.
– Что ты тут делаешь? – спросили Ева строго.
– Пришел сюда по велению сердца. И, как видишь, не ошибся. Нибб, предоставьте лейтенанту все необходимые материалы, – сказал он и отвел Еву в сторону. – Я снова просмотрел запись из вестибюля отеля, потом пропустил ее через новую программу, которую мы сейчас разрабатываем. Вероятность того, что убийца смотрел на Макнаба, а не на полицейского, переодетого швейцаром, очень велика.
– И ты спросил себя, кто из связанных с тобой людей знал, что Макнаб – тоже полицейский?
– Да. Ответ был один: кто-то из этого отдела. Больше всех под описание подошел А.О.
– Слушай, из тебя самого может получиться неплохой полицейский.
– Причин меня оскорблять не вижу. Я как раз нашел домашний адрес Дилларда и тут узнал, что у нас здесь что-то вынюхивают легавые. По-видимому, мы взяли один и тот же след.
– Давай адрес. Пошлю туда наряд.
– Не стоит. По этому адресу располагается собор Святого Патрика. Думаю, вряд ли он сидит там.
– Да, Рорк, среди твоих сотрудников оказался предатель…
Он улыбнулся совсем не весело.
– Не волнуйся, впредь буду осторожнее. Что ты выяснила?
– Это Лайам Калхун-младший. Но я нашла и его повелительницу, Рорк. Нашла мамочку. – Она коротко все рассказала. – Фини и Макнаб разбираются с аппаратурой, обнаруженной в квартире Одри. И с «жучками», обнаруженными у Соммерсета. Кстати, где он сейчас?
– Уже дома. Залог уплачен. – Рорк поджал губы. – Но они надели на него электронный браслет.
– Ничего, скоро снимут. Я позабочусь, дай только до участка доехать. Уитни хочет присутствовать на допросе мамаши.
– Думаю, выяснится, что «жучки» – нашего производства. Мы как раз испытывали новую систему защиты. Я, оказывается, все время ему помогал! Занятно…
– Калхун у нас на крючке, Рорк. Даже если он каким-то образом обо всем узнал и пустился в бега, мы его поймаем. У нас его мать, а все указывает на то, что он без нее ничего не может. Он не уйдет далеко. Информацию отсюда я возьму, но постарайтесь, чтобы дальше Фини она не пошла. – Ева вздохнула. – Все, отправляюсь на допрос. Боюсь, это надолго. Дома буду поздно.
– А я поработаю здесь. Так что, возможно, буду еще позднее. Я разговаривал с врачом, который занимается Патриком Мюрреем. Он пришел в себя. Правда, пока не может говорить, но при правильном лечении есть надежда на полное выздоровление.
Ева отлично поняла, кто будет это лечение оплачивать,
– Я поставила у его палаты двух полицейских. Завтра сама его навещу.
– Мы навестим. – Он передал ей несколько дисков, которые принес Нибб. – Удачной охоты, лейтенант.
На пятом часу допроса Одри Ева перешла с кофе на воду: суррогат, которым поили в участке, оказывал необратимое влияние на желудок.
Одри пила чай, чашку за чашкой. Она старалась держаться, но явно сдавала – макияж расплылся, волосы растрепались, глаза покраснели.
– Итак, когда вашего мужа убили…
– Зверски убили! – перебила ее Одри. – Его убил этот ублюдок Рорк, убил из-за той маленькой шлюхи. Я осталась вдовой, а сын мой – сиротой.
– И вы хотели убедить в этом своего сына? Очевидно, вы день за днем внушали ему это – и добились успеха. Разум его помутился, сердце ожесточилось. Он был для вас орудием мести.
– С момента его рождения я говорила ему только то, что является правдой – перед господом. Я с детства знала, что должна стать монахиней и прожить, не познав мужчины. Но Лайам Калхун был послан мне. Ангел послал его, я возлегла с ним и зачала сына.
– Ангел? – переспросила Ева.
– Это был свет! – воскликнула Одри, и глаза ее засияли. – Свет с небес. Я вышла замуж за человека, от которого родился мой сын. А потом он был убит, его жизнь забрали, и я поняла, какое у моего мальчика предназначение. Он был рожден не умереть за грехи, а отомстить за них!
– И внушили ему это? Внушили, что цель его жизни – убивать?
– Он должен был взять то, что было взято у него. Сравнять счет. Лайам рос болезненным ребенком. Он страдал, дабы очиститься и быть достойным своей миссии. Я посвятила свою жизнь ему, его обучению. – Губы Одри скривились в улыбке. – Я хорошо его обучила. Вы никогда его не найдете. Он слишком умен. У моего сына могучий разум, он гений. И душа его чиста, как снег. Мы выше вас! – сказала она с вызовом.
107 
