106 
Тэсс тяжело вздохнула, отпила вина.
— Жалко, что остановилась. Еще пара минут, и я бы сама кончила.
— Я никогда в жизни ничего подобного вслух не говорила, — ахнула Лили, закрыв лицо руками. — Вы, наверное, ужасно смущены.
— Вовсе нет, — уверила ее Уилла, хотя внутри у нее все трепетало. — Я очень рада за тебя и Адама.
— Нет, я правда никогда подобных вещей никому не говорила, — вспыхнула Лили. — И не скажу. Только вам двоим.
— Ладно, перестань.
— Нет! — Лили решительно качнула головой. — Теперь у меня в жизни все переменилось. И началось все с того, что я узнала вас. Я начала меняться. Хотя произошло столько ужасных вещей, я все равно счастлива. Я нашла Адама, нашла вас. Я всех вас очень люблю. Извините, что говорю все это.
Она вскочила и выбежала в ванную.
Уилла была растрогана. Она послушала, как в ванной льется вода, потом сказала:
— Может, посмотреть, что она там делает?
— Не стоит. Дадим ей минутку.
У Тэсс и самой глаза были на мокром месте. Немного подумав, она выбрала из корзинки с фруктами большое румяное яблоко.
— С ней все в порядке. Дела на ранчо обстоят хреново, но есть чем утешиться.
— Наверное, так оно и есть. — Уилла посмотрела в бокал, потом взглянула на сестру. — Знаешь, я рада, что узнала тебя лучше. Это вовсе не означает, что ты мне нравишься, — поспешно добавила она. — Но хорошо, что мы вместе.
Тэсс улыбнулась, они чокнулись.
— Выпьем за это.
Глава 19
— А это еще зачем? — нахмурившись, спросила Уилла, когда педикюрша принялась покрывать ей ногти на ногах нежно-розовым лаком. — Кроме меня, их никто никогда не видит, а я как-то никогда не обращала внимания на свои ногти на ногах.
— Оно и видно, — парировала Тэсс, любуясь цветом своих ногтей — лак назывался «Розовое безумие». — Пока Марта их не обработала, можно было подумать, что для стрижки ногтей ты используешь газонокосилку.
— Ну и что?
Больше всего Уилла ненавидела себя за то, что ей ужасно нравилось то, что с ней делали — особенно восхитительный ножной массаж. Она повернулась к соседнему педикюрному креслу. Там Лили с удовольствием разглядывала свои полунакрашенные ногти.
— Ты в самом деле полагаешь, что Адам заметит этот… как его там — Уилла наклонилась, чтобы прочесть название лака, — этот «Коралл нимфы»?
— Зато я себя от этого чувствую хорошенькой. — Лили, улыбаясь, поглядела на руки, ногти уже были покрыты тем же самым лаком. — Взрослой и хорошенькой. — Она повернулась к Тэсс. — Так ведь?
— Именно. — Словно учитель, радующийся тому, что после долгого и трудного урока ученик наконец уяснил теорему, Тэсс захлопала в ладоши, однако стараясь не смазать лак. — Слава богу, слышу здравомыслящее замечание. Умная женщина одевается и красится вовсе не для мужиков. Она делает это в первую очередь для самой себя. А во вторую — для других женщин, ибо только они в состоянии разглядеть все детали. Ну и уж в последнюю очередь это предназначается мужикам — которые, если женщине повезет, могут воспринять всю картину в целом.
Искренне забавляясь, Тэсс сдвинула брови и пробасила:
— Ух ты. Какая красивая. Пахнет хорошо. Я ее хочу.
Ее представление было вознаграждено: Уилла громко фыркнула.
— Значит, мужики тебе до лампочки, Голливуд?
— Аи contraire[1] , тупица. Я уделяю им очень много своего внимания и считаю, что мужчины — прекрасное развлечение, способное скрасить будничную рутину. Вот, к примеру, Нэйт.
— Ну, с ним ты уже, кажется, разобралась.
— Да. — Улыбка Тэсс мгновенно превратилась в хищную и нахальную. — Нэйтан Торренс вначале кажется весьма загадочным. Этакий медлительный скотовод с йельским дипломом в кармане, любящий Китса, трубочный табак и старомодные костюмы. Подобное сочетание являет собой одновременно и вызов, и многообещающую возможность. — Она с явным наслаждением поглядела на свои ноги. — А я люблю принимать вызов и никогда не упускаю хорошую возможность. Но ногти я крашу, потому что чувствую себя от этого лучше. Ну а уж если его это разогреет, так это же дополнительный плюс.
— А я себя чувствую какой-то экзотичной женщиной, — заметила Лили. — Вроде той… как звали женщину в таком длинном платье? Ну, из старого черно-белого кино?
— Дороти Ламур, — ответила Тэсс. — Теперь возьмем Адама. Тип совершенно другой.
— Разве? — Лили только теперь проявила интерес к разговору. — Какой же?
106 
