33 
Еще одна причина, привязывающая дочь к новой жизни. Еще одна причина, отдаляющая ее от родной матери.
— Джулия…
— Все в порядке, — сказала она, тряхнув головой. Я уже отдышалась.
Джулия встала и пошла искать Розу. Услышав какое-то бормотание за дверью по другую сторону коридора, она пошла на звук и оказалась в комнате, где стояли детская кроватка и кровать побольше. Брат и сестра сидели на полу.
— Можно мне войти? — нерешительно опросила женщина.
Малыш не побежал прятаться, а засмеялся, глядя на нее. Джулия вошла и села на край кровати.
— Он не боится меня? — спросила она.
— Нет, здесь не боится, — объяснила Роза, — потому что это наша комната. Утром он получил много подарков. Вон, смотрите, целая куча. Но вот эта игрушка все равно его самая любимая, хотя и очень-очень старая.
Она показала на пушистого голубого кролика, которого малыш держал в руках, такого старого и потрепанного, что на нем почти не осталось меха.
Джулия смотрела, и ее душа вдруг стала наполняться странным чувством, смесью боли и радости. Этого кролика она видела прежде, очень давно, в другой жизни, когда он был новым и ярким.
— Да, похоже, он очень старый, — медленно проговорила Джулия. — Кто ему дал его?
— Я, — гордо сказала Роза. — Его зовут Дэнни. Он был моим лучшим другом, когда я была маленькая.
Мама говорила, что, когда мы познакомились, я держала его и не хотела выпускать из рук. Папа очень сердился.
— Почему? — спросила Джулия.
— Дэнни ему не нравился. Он все время хотел его выбросить.
Конечно, он хотел его выбросить. Потому что знал: это я дала тебе эту игрушку перед расставанием, а он хотел стереть меня из твоей памяти.
— Ты говоришь, он все время хотел его выбросить…
— Он выбрасывал его несколько раз, а мама каждый раз спасала Дэнни и отдавала обратно мне.
— Похоже, твоя мама была славная, — осторожно сказала Джулия.
— Замечательная. Она сердилась на папу, потому что он не хотел написать домой и попросить, чтобы прислали фотографии моей родной мамы.
— Правда?
— Да. Она меня спрашивала, помню ли я мою родную маму, а он ее останавливал. Я слышала, как они спорили. Он говорил, что моя мама — Бьянка, а она говорила, что родную маму никто не может заменить.
Значит, у Бьянки была щедрая и добрая душа.
На мгновение Джулия почувствовала к ней благодарность, к которой примешивалась жалость: она тоже поддалась чарам Брюса.
— Мне кажется, папа не очень любил мою родную маму, — продолжала Роза. — Он не хранил никаких ее фотографий и никогда не хотел говорить о ней. Если я его спрашивала, он всегда начинал говорить о чем-нибудь другом, — Так у тебя нет ни одной ее фотографии?
— Нет, — грустно сказала Роза. — Я даже не знаю, как она выглядела.
— Ты совсем ничего не помнишь?
— Немного помню. Она крепко прижимала меня к себе, и от нее чудесно пахло. И она все время смеялась. А еще я помню ее голос… Но лица не помню. Как хорошо было бы иметь фотографию, где мы с ней вместе, — тогда все опять стало бы по-настоящему. Потому что она была настоящая, и в то же время ее не было. Прямо как привидение. Если бы я ее увидела, то не узнала бы.
— Да, я понимаю, что ты хочешь сказать, — прошептала Джулия.
Карло издал какой-то звук, требуя внимания.
Роза откликнулась и помогла ему крепче ухватить старенького кролика.
— Похоже, Дэнни — хороший друг.
— Он всегда был моим хорошим другом, — подтвердила Роза. — Но теперь он должен присматривать за Карло. Я это объяснила Дэнни, чтобы он не подумал, будто я его больше не люблю.
— Это ты правильно сделала, — сказала Джулия. Некоторые вещи надо объяснять, а то люди — или кролики — могут не правильно понять.
Теперь ей стало ясно, почему Винченцо сказал, что малыш помогает Розе сохранять присутствие духа. Она стала ему как мать, отвечая на его нужды и забыв свои, кормила его, ободряла его.
Она потеряла меня как раз в возрасте Карло, подумала Джулия. И точно знает, что ему нужно.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Возвращаясь в гостиную после ленча, Джулия услышала, как зазвонил телефон и как Винченцо говорил рассерженным и нетерпеливым голосом:
— Послушайте, не звоните мне домой, тем более на Епифанию. У вас что, нет семьи? Я ведь уже сказал вам «нет» и менять ответ не собираюсь.
Всего хорошего!
Он решительно положил трубку.
— Ну, здорово ты их отчитал, — заметила Джулия, входя и удобно устраиваясь на диване.
33 
