Последние отзывы

  124  

Мне хорошо запомнился тот день, когда бабушка заехала к нам, чтобы рассказать о вновь прибывшем. Все собрались в моей комнате, потому что мать всегда приводила ко мне посетителей: она придерживалась мнения, что это может подбодрить меня.

— Даже не представляю себе, — говорила бабушка, — зачем он приехал? Такое впечатление, что ему все уже не нравилось, даже когда он дома еще не видел, а в Эндерби и так можно найти немало недостатков!

— Я всегда считала, — ответила мать, — что этот дом, если захотеть, можно полностью изменить.

— Но Присцилла, милая, как? — спросила бабушка.

— Ну, расчистить землю от кустов, а то дом весь зарос, сделать окна побольше, чтобы проникал солнечный свет, и я могу себе представить счастливых мужа и жену с кучей ребятишек. Этому дому больше всего не хватает света и веселья.

— Милая Присцилла! — только и проговорила моя бабушка в ответ.

«Ну, конечно, — подумала я, — там был убит Бомонт Гранвиль, и тело его похоронено неподалеку. Кроме того, там еще существовало настоящее привидение — женщина, которая пыталась повеситься, бросившись на веревке с галереи».

— Расскажи нам об этом человеке, — попросила мать.

— Я бы сказала, он очень подходит этому дому, он прихрамывает, и у него мрачная внешность. Он выглядит так, будто для него улыбка означает немыслимые мучения, но он ни в коем случае не стар. Я спросила его: «А если вы купите дом, то будете жить в нем один?» Он ответил, что да, и я, должно быть, настолько открыто удивилась, что он добавил: «Я предпочитаю уединение», как бы предупреждая меня хранить свои мысли при себе, как я, естественно, и поступила. Он сказал, что дом очень темный и мрачный. Тогда я ответила ему в точности твоими словами, Присцилла: «Надо выкорчевать кусты и впустить свет».

— А как насчет обстановки? — спросила мать, и мне сразу вспомнилась те спальня и кровать с пологом из красных занавесей.

— Он сказал, что приобрел бы и обстановку.

— Что ж, это решает все проблемы, — ответила мать.

— Ничего это не решает. Мне кажется, он просто развлекался, доказывая нам, что этот дом продать невозможно.

— Тогда он в этом преуспел.

— Я думаю, нам надо избавиться от всей обстановки, вычистить дом… и полностью его перестроить — посмотрим, что тогда будет. Во всяком случае, о Джереми Грэнтхорне можно уже не думать, мы о нем больше не услышим.

Но здесь она оказалась не права: новым владельцем Эндерби-холла стал именно Джереми Грэнтхорн.

Для Эндерби-холла он не сделал ровным счетом Ничего, и все осталось, как было.

* * *

Эбби была одной из служанок, в обязанности которой входило ухаживать за мной, и получила она это задание не только потому, что была хорошей работницей, но и потому, что, по словам матери, была очень веселой, то есть весьма болтливой.

Сама я говорила немного. Я постоянно была погружена в свои мысли, но Эбби не относилась к тем людям, которые нуждаются во внимании собеседника. Убирая комнату, а я, лежа, следила за ее движениями, читала или шила, она, не переставая, говорила; о том, что сейчас происходит в доме. Порой я кивала или бормотала в ответ что-нибудь, но только потому, что не хотела портить ей удовольствие, хотя на самом деле меня редко интересовали ее разговоры. Ничто в эти дни не способно было меня заинтересовать.

Эбби неоднократно болтала о наших соседях, и постепенно я заметила, что имя Джереми Грэнтхорна все чаще и чаще звучит в ее речах.

— С ним живет слуга, мисс, один-единственный. Говорят, он не любит женщин. — Она хихикнула. — Я бы сказала, он очень забавный человек, госпожа. И этот его слуга, Смит его зовут, он точь-в-точь, как хозяин. Как-то мимо их дома проходила Эмми Кэмп и решила зайти к ним. Этот Смит был в саду, и Эмми спросила его, как пройти в деревню Эверсли, будто бы не знала. Это она-то, которая родилась и всю жизнь прожила там! Эмми сказала: «Какой дорогой можно дойти туда?» Он, не произнося ни слова, показал ей, и она тогда спросила: «Вы немой, сэр?» Тогда он сказал ей, чтобы она следила за своими словами и не дерзила. Эмми утверждает, что она просто спросила у него дорогу и что он ей не поверил. «Ты пришла шпионить за нами, — сказал он. — Мы не любим, когда за нами следят, будь поосторожнее. С нами живет большой пес, и ему тоже не нравится, когда люди вынюхивают здесь что-либо!» Эмми была потрясена. Она любит мужчин, и они, как правило, неравнодушны к ней, но не этот Смит. Она говорит, что он любит только своего хозяина.

  124