279 
— Не понимаю женщин, — объявил он хмуро. — Я встретил Сервилиллу в Афинах. Кажется, она думала, что в Италии ее занесут в проскрипционные списки. Первым делом она поклялась никогда больше не расставаться со мной и поплыла со мной по Эгейскому морю на Родос. Перессорилась с моими философами. Но когда пришло время покинуть Родос, вдруг сказала, что останется там.
— Женщины — странные существа, мой Катон, — сказал Помпей. — Ну, ступай же.
— Я не уйду, пока ты не пообещаешь урезонить свою кавалерию, галатийцев и каппадокийцев. Они дурно ведут себя.
— Они здесь, чтобы помочь нам победить Цезаря, мой Катон, и мы не платим за их содержание. Пусть изнасилуют всех баб в Македонии, меня это не касается. Уходи!
Затем притащился Цицерон в сопровождении своего сына. Измученный, несчастный, обиженный на всех, от своего брата с племянником до Аттика, которым, видите ли, Цезарь сильно облегчил в Риме жизнь.
— Меня окружали изменники! — кричал он, страшно тараща свои бедные гноящиеся, красные и запекшиеся глаза. — Мне понадобились месяцы, чтобы организовать свой побег, и все-таки я убежал. К сожалению, без бедняги Тирона.
— Да, да, — устало соглашался Помпей. — Послушай, Цицерон, за Ларисскими воротами живет очень хорошая знахарка. Поезжай, покажи ей глаза. Немедленно. Будь добр, не мешкай!
В октябре прибыли Луций Афраний и Марк Петрей из Испании, с горестными вестями. Они привели с собой несколько жалких когорт, что не утешило ошеломленного их рассказом Помпея. Цезарь завоевал обе его провинции — и опять малой кровью! Это вызвало бешеную ярость Лентула Круса, возвратившегося из провинции Азия.
— Твои Афраний и Петрей изменники! — орал он в ухо Помпею. — Я требую, чтобы Сенат судил их и изгнал!
— Заткнись ты, Крус! — рыкнул Тит Лабиен. — По крайней мере, Афраний с Петреем видели тебя в деле. И могут кое-что о тебе рассказать.
— Магн, кто этот низкорожденный червяк? — вскипел Лентул Крус. — Почему мы должны терпеть его здесь? Почему меня, патриция из Корнелиев, оскорбляют людишки, недостойные чистить мои сапоги? Вели ему убираться!
— Сам убирайся, Лентул! — крикнул Помпей, готовый вот-вот расплакаться.
Эти слезы пролились-таки ночью, на подушку, после того как Луций Домиций Агенобарб явился к нему с новостью, что Массилия капитулировала и что Цезарь полностью контролирует все земли к западу от Италии.
— Однако, — сказал Агенобарб, — при мне остался мой маленький флот, и я намерен с толком пустить его в дело.
В конце декабря Бибул встретил Помпея на перевалах Кандавии.
— Разве ты должен быть здесь? — спросил нервно Помпей.
— Успокойся, Магн! В ближайшем будущем Цезарь не появится ни в Эпире, ни в Македонии. Во-первых, в Брундизий нет достаточно транспорта, чтобы перевезти войска Цезаря через Адриатику. Во-вторых, у меня есть флот твоего сына на Адриатике, а также мои собственные два флота под командованием Октавия, Либона и Агенобарба, патрулирующие Ионическое море.
— Но ты, наверное, не знаешь, что Цезарь назначен диктатором и что теперь вся Италия на его стороне? И что он против проскрипций?
— Знаю. Но выше нос, Магн, все не так плохо. Я послал Гая Кассия и семьдесят сирийских судов в Тусканское море с приказом блокировать вывоз сицилийского урожая. Этот флот также помешает Цезарю послать войска в Эпир с западного побережья.
— Вот это здорово! — воскликнул Помпей.
— Я тоже так думаю. — Бибул сдержанно улыбнулся. — Он будет заперт в Брундизий, и можешь себе представить, как заворочается Италия, вынужденная всю зиму кормить двенадцать легионов? После того как Гай Кассий заблокирует зерно, у Цезаря возникнет достаточно неприятностей, связанных с необходимостью кормить гражданское население. И не забывай, Африка в наших руках.
— Это правда. — Помпей вновь помрачнел. — Но, Бибул, меня все же волнует отсутствие двух легионов из Сирии. Мне они очень бы пригодились. Ведь основной костяк армии Цезаря составляют закаленные ветераны.
— Что помешало Метеллу Сципиону привести свое войско к тебе?
— Согласно последним полученным от него сведениям, он испытывает огромные трудности с переходом через горный хребет Аман. Скенитские арабы расположились на перевалах, и он вынужден с боями пробиваться вперед. Ты же знаешь Аман, ты проводил там кампанию.
Бибул нахмурился.
— В таком случае ему еще предстоит пересечь всю Анатолию, чтобы выбраться к Геллеспонту. Сомневаюсь, что ты увидишься с ним до весны.
279 
