221 
— Это — ребенок? — недоверчиво спросила Алиса.
— Нет, — проговорила Вирджиния. — Но барьер поставил он.
Медный Бабуин замер на месте, и уже все видели преграду, возникшую у них на пути. Складывалось впечатление, что барьер стоит прямо на сверкающих железнодорожных путях, однако каждый раз, когда Джей пытался заглянуть за него, самая плотная часть сдвигалась.
— МБ, ты можешь проанализировать его? — спросил Джей.
— Конечно. Приступил к сканированию. — Возникла короткая пауза. — Ты прав, субстанция напоминает муар. Если прог войдет с ним в контакт, он погибнет.
Вспомнив, как цветы вяли и тут же умирали, стоило Алиоту осыпать их мельчайшей пылью муара, Джей кивнул.
— Большинство из нас не проги, — сказал он. — Мы с Алисой находимся в собственных телах. Значит, барьер остановит только тебя и Дьюби.
— Тут все гораздо сложнее, Джей, — ответил Медный Бабуин, и впервые за время знакомства с ним Джей услышал в голосе поезда грусть. — Дальнейший анализ показывает, что тот, кто установил программу, внес в нее особое уточнение — уничтожить тебя и любого из твоих спутников. Боюсь, идентификации твоей личности будет достаточно, чтобы приказ сработал.
— А как насчет виртуального изменения тела? — спросил Джей.
Вирджиния Тэллент покачала головой.
— Тело меняется, личность остается прежней. Ты все равно будешь Джеем Доннерджеком, даже если превратишься в голубоглазого красавчика.
Словно не доверяя тому, что он видит в окно, крестоносец высунулся из кабины и начал внимательно изучать, преграду.
— Я вот тут подумал… — медленно проговорил он. — Дурацкая штука, которая болтается у нас на дороге, на что-то похожа. Я уже такое встречал, только вспомнить не могу где… Так-так, понял! Страж у лунного портала.
Джей выпрямился, его переполняла надежда.
— Мне не довелось с ним сталкиваться, — сказал юноша, — но я знаю, что нужно делать, чтобы победить стража. А вдруг получится…
Не тратя времени на объяснения, он продекламировал:
- Ангел Забытой Надежды,
- Вздымающий Меч Ветра и Обсидиана,
- Рассеки алгоритмы нашего Врага.
Как только Джей произнес первую строчку, он услышал отчаянный крик Эйрадис:
— О, Джей! Нет!
Юноша попытался остановиться, однако слова, казалось, обрели собственную силу и помимо его воли срывались с языка:
- Русалка под Семью Танцующими Лунами,
- Поющая Песнь Сирен,
- Утопи наших врагов в базе данных.
- Нимфа Древа Логики,
- Дитя Первого Слова,
- Пусть наш противник плачет.
Когда Джей замолчал, Эйрадис выскочила из кабины поезда. Она уже начала меняться. Белое одеяние банши засеребрилось, затрепетало на ветру и превратилось в жесткие, как у дракона, крылья Ангела Забытой Надежды. Вместо обнаженных ног, мелькнувших на одно короткое мгновение, возник извивающийся хвост Русалки под Семью Танцующими Лунами. Волосы по-прежнему оставались темными, но взгляд стал диким и каким-то нечеловеческим, милые мягкие губы теперь были злобно поджаты.
Эйрадис устремилась в сторону барьера.
Под воинственные вопли шотландских призраков, высунувшихся из вагонов Медного Бабуина, чтобы посмотреть, что происходит, она выхватила Меч Ветра и Обсидиана и превратила преграду, вставшую на пути ее сына, в мерзкого цвета дымку, которая постепенно рассеялась, а вскоре и вовсе исчезла.
— Мама… — прошептал Джей охрипшим от ужаса голосом. — Я никогда…
Но Нимфа Древа Логики не обращала внимания на молодого человека, выскочившего из кабины поезда и подбежавшего к ней. Она развернулась, немного полетала у него над головой, словно пыталась сориентироваться или понять, откуда исходит зов, который никто, кроме нее, не слышал.
— Мама? — крикнул Джей. — Эйрадис?
Злобные глаза непонимающе уставились на юношу. Крылья рассекали неподвижный воздух, рыбий хвост сражался с потоками, невидимыми для тех, кто стоял внизу. Она поднялась выше.
— Мама! Эйрадис? Мама! — У Джея задрожал голос, потому что существо у них над головами явно улетало (или уплывало?) вдаль. — Мама! Вернись!
И снова черные глаза взглянули на него. На сей раз в них появилось нечто похожее на упрек — а может быть, Джей увидел жалость — или одно равнодушие. Взмахнув могучими крыльями и хвостом, Дитя Первого Слова взмыло ввысь и унеслось в небо, оставив едва различимый след в синеве.
221 
