очень нудно 
6 
— Есть оливки! — кричал Леккас, размахивая руками. — Мука для питты! Паприка! Фета! Вечером я приготовлю вам мезу! Сегодня у нас будет греческое меню! Уйма чеснока! — Он наклонился и снял с Хисако баллоны, когда та добралась до палубы. — Вы рады, мисс Онода?
— Да, — согласилась она. — А почта есть?
— Нет, — ответил Леккас.
— Какие новости, Джордж? — спросил Филипп.
— По радио ничего нового, сэр. Вместе с продуктами привезли два номера «Колон ньюс». По восьмому каналу… все то же, что всегда.
Филипп взглянул на часы.
— Ладно, не важно! Через несколько минут будут передавать новости. — Он похлопал кока по плечу. — Так, значит, сегодня у нас греческая кухня?
Втроем они двинулись вдоль по палубе. Хисако хотела взять свой акваланг, но Леккас уже подхватил его, кивнув Филиппу.
— А еще у меня припасена бутылочка узо и немного рецины. Наконец-то будет хороший ужин.
Они убрали снаряжение в кладовку на верхней палубе. Леккас отправился на камбуз, в то время как Филипп и Хисако поднялись к служебным каютам, расположенным на корме за 25 мостиком. Каюта Филиппа была уменьшенной копией капитанской, расположенной напротив: скромная обстановка, двуспальная кровать, три иллюминатора, туалет и душ. Как только они вошли, Филипп включил телевизор. Хисако решила принять душ. Сквозь шум воды до нее доносились звуки какого-то телевизионного шоу.
Когда она вышла, Филипп лежал на кровати раздетый, подстелив полотенце, и смотрел новости по восьмому каналу. Женщина, одетая в форму Южного военного округа США, зачитала пресс-релиз из Пентагона, Кубы, Панамы, Сан-Хосе, Боготы и Манагуа, затем сообщила точный список потерь со стороны повстанцев и правительственных войск в Коста-Рике, Западной и Восточной Панаме и в Колумбии.
Хисако прилегла рядом с Филиппом на кровать и принялась одной рукой перебирать черные волосы у него на груди. Филипп, не отрываясь от экрана, поймал ее руку и сжал.
«… на мирную конференцию в Салинас, которая состоится в Эквадоре на следующей неделе. Бакман, возглавляющий группу конгрессменов, сказал, что он надеется перелететь через озеро Гатун, в Панамском канале, где в настоящий момент в результате конфликта застряли три судна.
Южная Африка: стиснутый в кольце осады белый режим в Йоханнесбурге вновь угрожает применением…»
Филипп щелкнул выключателем и повернулся, чтобы обнять ее.
— Итак, мы можем помахать янки ручкой, когда они будут пролетать над нами? И вероятно, должны быть за это благодарны?
Она только улыбнулась, ничего не ответив, приставила палец к кончику его носа и начала покачивать, чувствуя, как под кожей ходит хрящ. Он приподнял голову и осторожно укусил ее палец. Поцеловал ее, прижался, потом снова посмотрел на часы. И снял их.
— Значит, у нас достаточно времени, — заговорщицки произнесла она.
Она знала, что скоро он должен говорить по рации с судовым агентом в Каракасе.
— Более или менее. В случае чего могут и подождать.
— Вдруг тебя сменят? — прошептала она, запуская руку между его телом и полотенцем. — Как же я тогда буду без тебя?
Филипп пожал плечами.
— Уж если меня смогут заменить, то и тебя как-нибудь вывезут.
Она вовсе не то имела в виду, интересно, понял он или нет. Но Филипп провел руками вдоль ее спины, заставив Хисако задрожать, дошел до поясницы, и ей уже стало не до объяснений.
Она шла по шоссе, ее ноги чавкали в жидкой грязи. Странно, что ей не встретилось ни одной машины. Шоссе было широкое, тут вполне могли бы ездить большие грузовики и фуры, даже скреперы, использующиеся при строительстве дорог, или огромные самосвалы, на которых возят породу с рудных отвалов. Она с дрожью обернулась, но ничего не увидела. Небо было темным, а земля, наоборот, светлой; по обе стороны дороги, словно водоросли в реке, колыхались кукурузные стебли. Они тоже были серыми, как небо, земля и дорога. При каждом шаге из-под ног вздымались медленные облачка пыли, в небе у нее за спиной тоже плыли облака. Дорога вилась, петляя туда и сюда, меж безмолвных серых холмов. Вдалеке, за медленно колыхавшимися стеблями кукурузы, сражались воины, при каждом взмахе сверкали мечи. Для того чтобы увидеть отдаленные фигуры, ей приходилось подпрыгивать, со всех сторон ее обступали высокие стебли.
Один раз, когда она подпрыгнула повыше, вместо сражающихся ей на мгновение открылся над зарослями серых стеблей вид другой земли, простиравшейся далеко-далеко внизу, и между горами там поблескивала темная полоска воды. Но когда Хисако опять подпрыгнула, чтобы получше ее разглядеть, она вновь увидела самураев: их мечи, скрещиваясь, высекали искры, а за спиной у них дымной чернотой клубилось небо.
6 
