очень нудно 
4 
Она выбрала для ответа почтительное слово «Хай»; это было все равно, что сказать: «Так точно, сэр!»
Господин Мория покачал головой, запихал влажный от пота платок в нагрудный карман рубашки с короткими рукавами.
— А как же твоя виолончель! — сказал он и посмотрел на нее с торжеством.
— А что?
— Она может… покоробиться и всякое такое. Соленый морской воздух, и так долго!
— Мория-сан, я не собираюсь… путешествовать на палубе четвертым классом.
— Ну так что же?
— Полагаю, на корабле есть вентиляция, кондиционер.
— Кондиционеры ломаются!
Господин Мория с победоносным видом указал ей на железные детали, разложенные на белой материи, словно готовые к погребению трупики. Молодой техник взглянул в его сторону.
Хисако послушно перевела взгляд на сломанный механизм. Сквозь отверстие под окном, где крепился кондиционер, виднелись сверкающие здания Токио. Она пожала плечами.
— Разве не так? — обратился господин Мория к механику.
Ему пришлось повторить свой вопрос, прежде чем молодой человек сообразил, что к нему обращаются. Он вскочил на ноги.
— Хай?
— Кондиционеры ведь тоже ломаются, верно? — спросил господин Мория.
Хисако подумала, что с этим мнением трудно не согласиться, тем более что перед молодым человеком как раз лежит разобранный аппарат, который только что сломался.
— Так точно, случается.
Механик вытянулся перед господином Морией чуть ли не по стойке «смирно», устремив взгляд в одну точку, где-то над головой собеседника.
— Спасибо, — кивнул господин Мория. — Так что же мне делать? — громко сказал он. Широко разведя руками, он прошел мимо механика к окну и стал глядеть на улицу. Молодой человек проследил за ним взглядом, он, казалось, не мог сообразить, был ли этот вопрос риторическим или нет. — Ну же! — сказал господин Мория.
Он похлопал техника по плечу, затем указал на Хисако:
— Как бы ты поступил на моем месте? Эта дама одна из лучших виолончелисток в мире. Во всем мире! И вот впервые за долгие годы… да что там годы — за десятилетия она наконец-то решила принять приглашение и отправиться в Европу, чтобы давать концерты и мастер-классы… А лететь на самолете — ни в какую!
Молодой человек смущенно улыбался.
— Самолеты разбиваются, — сказала Хисако.
— Корабли тонут, — парировал господин Мория.
— На кораблях есть спасательные шлюпки.
— Ну, а на самолетах парашюты! — брызгая слюной, выпалил Мория.
— Я не уверена, Мория-сан. Господин Мория повернулся к механику.
— Спасибо, извините, что оторвал вас от вашего дела.
Молодой человек благодарно взглянул на него и снова уселся на корточки.
— Возможно, в России ситуация изменится, — сказал господин Мория, покачав головой. — Может быть, там снова откроют железнодорожное сообщение.
Он вытер шею носовым платком.
— Возможно.
— Ох уж эти советские! Ха! — в сердцах бросил господин Мория в сторону открывающейся перед его взором панорамы Токио и досадливо покачал головой.
Хисако провела рукой по лбу, лоб был в испарине. Затем она снова сложила руки на коленях.
— У мыса Доброй Надежды будет штормить! — заявил господин Мория, выражая своим видом глубокую осведомленность.
— Насколько мне известно, существует еще и Панамский канал, — сказала Хисако, начиная уставать от спора.
— А разве он действует?
— Действует.
— Но там идет война!
— Не официально.
— Вот это да! При чем тут вообще официальность? Что может быть официального, когда речь идет о войне? — В голосе господина Мории звучало искреннее недоумение.
— Никто не объявлял там войну, — ответила ему Хисако. — Это локальный конфликт; бандиты в горах. Полицейская операция.
— А как же тогда американская морская пехота… в этом, как его… ну, то, что было в прошлом году…
— В Лимоне.
Господин Мория, казалось, вконец растерялся.
— Я думал, это была Коса… Костал…
— Коста-Рика, — подсказала Хисако. Она произносила «р» на гайдзинский манер[6], немного даже утрируя этот звук.
— И это, по-твоему, была полицейская операция?
— Нет, спасательная экспедиция, — слегка улыбнулась Хисако.
Механик у кондиционера почесал затылок. Он втянул воздух сквозь сжатые зубы и взглянул на господина Морию, но тот не обратил на него никакого внимания.
4 
