77 
Они встретились в дверях магазина. Он обнял ее за талию.
— Боже мой, — сказал Тим, и голос его сорвался.
— Такси приедет?
— Через полминуты.
Нэн глянула ему в лицо. Теперь, когда она стояла на ногах, он больше не пугал ее: и вдруг ей отчаянно захотелось остаться у Тима и говорить с ним, говорить обо всем, об Ирландии, о его прошлой жизни, о которой она ничего не знала, о его надеждах и страхах, и о том, когда он начал любить ее. Вот он стоит перед ней, бледный, растерянный, сильный, своими большими ладонями обнимая ее тело. Близкий, таинственный, непохожий на нее, наполненный до краев свой собственной историей.
Раздался громкий стук в дверь.
— Такси, — сказал Тим.
Они посмотрели друг на друга.
— Отошлем его назад? — спросил он.
Нэн молчала. Ей хотелось, очень хотелось узнать его, этого человека, стоящего сейчас перед ней. Как же она могла себе позволить так мало знать о нем! В сокровенности и неповторимости его прошлого, во всех тех причинах, которые привели его путями, о которых он никогда не рассказывал, к настоящему моменту, для нее хранилось обещание утешения и долгой, долгой радости открытия.
— Если бы вы могли прийти ко мне… быть со мной…
Нэн отвернулась от него. Холодная, беспощадная реальность ее ситуации, невыносимая налепость ее нынешнего положения вернулась к ней. Она покачала головой.
Заметила стоящий на буфете стакан виски, взяла и допила единым глотком. В дверь снова постучали.
— Откройте, — приказала Нэн.
Тим повозился с задвижкой, и бледный свет утра широкой полосой лег на пол магазина, простершись до того места, где стояла Нэн. Таксист ждал на дороге.
Нэн прошла вперед.
— Не забывайте обо мне, — попросил Тим, когда она проходила мимо.
— Да, — кивнула Нэн.
— Не забывайте, — повторил он, выйдя следом за ней и остановившись в дверях.
Нэн села в такси. Через минуту оно уже уносило ее прочь. И горечь вновь наполнила ее. По пути она все думала, каким же будет этот предстоящий разговор с Биллом. В ее прежней семейной жизни не случалось ничего хотя бы отдаленно похожего на нынешние обстоятельства. В той прежней, мирной, жизни она всегда знала, как и о чем они с Биллом будут говорить. О чем бы они ни говорили, это все равно уже проговаривалось прежде настолько часто, что реплики можно было произносить и мысленно. Для каждого типа семейного спора существовало свое давно проложенное русло и свои вопросы, да и ответы каждый знал назубок. Это одна из особенностей семейной жизни, делающая ее такой убаюкивающей. Но отныне все слова придется искать заново. Из еще неведомых слов должен будет возникнуть еще неведомый мир. Нэн не знала, что она скажет… но, вопреки мнению Тима, это она будет говорить, а не Билл. Возможно, он скажет что виноват? Что люди обычно говорят в таких случаях?
Нэн вышла из такси. Тим заранее оплатил проезд. Таксист помог ей выйти. И посмотрел таким странным взглядом. А, наверное, от меня сильно пахнет виски, догадалась она. Подумав об этом, она покачнулась, и висящий перед ее глазами дорожный указатель накренился под неожиданным углом. Она почувствовала легкое головокружение, никак не связанное с ее настроением. Такси уехало, и она принялась рыться в сумочке, ища ключ. И никак не могла найти. Наверное, остался утром в дверях. Она посмотрела на дверь. Ключа не было. Она стояла, не зная, что делать.
Ей очень не хотелось, чтобы Билл узнал, что она пила виски. Значит, надо будет держать его на расстоянии. Она решила не звонить, а обойти дом и проникнуть с тыла, через гостиную, дверь которой обычно оставляли незапертой. После чего, держа дверь нараспашку, поговорить с Биллом. Мысли двигались медленно. Там Билл. Он один. Она победит его. Это касается только их двоих.
Держась за стену, Нэн пошла вокруг дома. Она чувствовала смертельную усталость. Но когда подошла к двери гостиной, оказалось, что дверь заперта изнутри, очевидно на засов. Вот так неожиданность. Она подергала ручку, но напрасно. И тогда решила влезть через окошко, расположенное рядом с дверью и доходящее почти до самой земли. Рама, кажется, была не защелкнута. После дождя почва стала рыхлой, и туфли тонули в грязи. Она нажала на раму, приподняла и сунула одну ногу внутрь.
— Нэн, что ты делаешь? — раздался за ее спиной голос Билла. Он только что вошел в садик через боковую калитку. Нэн краем глаза заметила его.
Промолчав, она упорно старалась перелезть через окно. У нее получилось лишь наполовину, то есть одну ногу она перекинула внутрь, а вторая оставалась снаружи. Комки земли падали с подошвы на диванные подушки. Вторая туфля осталась лежать снаружи, утонув в размякшей земле.
77 
