Последние отзывы

  124  

— Его имидж и без того сильно подпорчен, а это еще усугубит положение. Кеннет должен был объявить о таком важном событии, а не сделав этого, сильно себе навредил. Могу представить, что наговорит этот поганец Стерджис Рэндалл во время сегодняшнего шоу. Я и телевизор включать не собираюсь!

Но ни он, ни Эмма не смогли устоять против искушения, и после ужина, на который Кенни, естественно, не позаботился прийти, Эмма отнесла их чашки с кофе на журнальный столик у дивана, пока Патрик возился с телевизором.

Стерджис дождался конца программы, чтобы побольнее укусить Кенни.

— Тот факт, что карьера Кенни Тревелера клонится к закату, по-видимому, совершенно его не волнует, поскольку наше «трудное дитя» умудрилось найти себе невесту. И как всегда, для нашего Кенни — только самое необычное! Американские девушки для него недостаточно хороши. Техасский миллионер и к тому же наследник гигант-скок корпорации «Тревелер компьютер системе»…

— Врет? — прошипел Патрик. — Кенни заставил Уоррена вычеркнуть его из завещания сто лет назад!

— ...слил свою плебейскую кровь с голубой британской. Леди Эмма Уэллс-Финч. Да-да, именно Уэллс-Финч, через дефис. Как выяснилось, прекрасная титулованная дама, оказалась дочерью пятого графа Вудборна.

— Прекрасная?! — вознегодовала Эмма. — Откуда он это взял?

— А тем временем отношения Тревелера с ПАГ окончательно испортились, поскольку он замешан в зверской кабацкой драке с престарелым бизнесменом…

Эмма взметнулась со своего места и забегала по комнате.

— От президента ПАГ Далласа Бодина, однако, еще не поступало официальных заявлений. — Стерджис показал перед камерой все тридцать два зуба, из которых тридцать наверняка были искусственными. — Напоследок дружеский совет, Кенни. Твоя карьера так или иначе кончена, поэтому лучше бы тебе и твоей великосветской дамочке-жене заняться охотой на лис. Неплохо придумано?

Эмма рухнула на диван и сжала виски руками.

— Ну почему ему все сходит с рук?

— Высокий рейтинг. В Америке только это берется в расчет. — Патрик нажал кнопку на пульте и выключил телевизор. — Пойдем лучше в кино. Нам надо отвлечься.

Кенни вернулся на ранчо в начале двенадцатого, когда во всех комнатах еще горел свет. Он целый день тренировался, а потом заехал к отцу и немного поиграл с Пети. Вечером он отправился к реке и в одиночестве переживал обиду на Эмму, которая вечно делает из мухи слона. Но и тишина и покой ему не помогали: в мозгу все время вертелись воспоминания о том, как они занимались здесь любовью.

Входя в кухню, он уже терзался угрызениями совести за то, что на целый день оставил Эмму одну. Но тут же напомнил себе, что не он устроил фарс из их брака.

Кенни направился к холодильнику, взглянуть, не оставил ли Патрик чего поесть. Когда он вытаскивал блюдо с холодными цыплятами, дверь, ведущая из заднего двора на террасу, скрипнула. Кенни поднял глаза, и у него перехватило дыхание при виде Эммы. Волосы, как всегда, растрепаны, щеки разрумянились от ветра. В эту минуту она казалась такой хорошенькой, что желание с новой силой разгорелось в нем. И это ему не понравилось. Ему вообще не нравилось испытывать потребность в вещах, до которых нельзя дотянуться длинными драйвами^[27] или айрн-клабами^[28].

Эмма увидела его и вздрогнула.

— Не знала, что ты вернулся.

Сознание вины с новой силой захлестнуло Кенни, но он, полный решимости не дать ей одолеть себя, пробурчал:

— Кажется, я здесь живу.

— Мне это известно.

Ее спокойствие и тихий голос добили его. Уж лучше бы она кричала и ругалась!

— Хочешь цыпленка? Здесь много осталось.

— Я уже поела.

— Тогда вина. Мы могли бы захватить наверх бутылку.

— Нет, спасибо.

Кенни обошел стол и двинулся к жене. Он так накидался сегодня, что мышцы нестерпимо ныли, но все же не сумел выбросить Эмму из головы. Теперь же, в довершение ко всему, сознавал, что руки сами к ней тянутся. Необходимо каким-то образом улестить Эмму, заставить смягчиться. Или попросту соблазнить.

Может, всему причиной были ее прямой взгляд или преувеличенное чувство собственного достоинства, словно воплотившейся в некую ауру, но Кенни отчего-то потерял уверенность, что сумеет легко уложить ее в постель.

В кухне появился Патрик.

— Ну и ну! Взгляните-ка, кто это вспомнил о доме родном! — Он помахал листком бумаги, который держал в руках. — Этот факс пришел всего полчаса назад. Похоже, настало время раскрыть карты.

  124