Последние отзывы

  52  

Брюс напряженно всматривался в догорающий огонек костра. Глядя на его профиль, четко вырисовывающийся на фоне темнеющего леса в свете угасающего пламени, она молча молила его внять ее словам. Как ей хотелось вновь увидеть счастливую, ничем не омраченную улыбку на его лице, знать, что демоны прошлого больше не терзают его.

Он тихо заговорил:

— Я не могу ничего тебе обещать, Клэр. Единственное, что я обещаю, это подумать над твоими словами, над тем, что я узнал от тебя, и над тем, что произошло в последние дни. Я благодарен тебе за то, что ты не побоялась приехать сюда ко мне, за то, что открыла правду. Все эти годы я ненавидел тебя и презирал, считая одной из виновниц всех своих бед, предательницей. А оказалось, что предателем-то был я. Не думаю, что когда-нибудь смогу простить себя.

— Но ты не должен винить себя. Ты ни в чем не виноват. Ты жертва обмана и несправедливости. Мы оба жертвы. Если кто и виноват, то только мой отец, и Господь уже призвал его к ответу. Не нужно растрачивать себя на ненависть к мертвому человеку. Он больше не причинит нам зла.

— Ненависть к твоему отцу не может сравниться с той ненавистью, которую я испытываю к себе самому.

— Нет, прошу тебя, не надо! — взмолилась Клэр. — Не надо больше ненависти. Она разъедает душу. Ты должен простить себя. Я уже давно простила.

Он поднял голову и посмотрел на нее.

— Почему, Клэр? — Его глаза напряженно вглядывались в ее лицо в поисках ответа. — Почему ты простила меня, ведь я отказался от тебя, бросил в самую тяжелую минуту?

— Ты не бросал меня. Ты не мог быть рядом.

— Но я подписал документы о разводе и, как уверил тебя твой отец, больше не желал иметь с тобой ничего общего из-за потери ребенка. И потом, уже в тюрьме, я отказался встретиться с тобой, хотя ты пыталась неоднократно. Ты имела полное право возненавидеть меня и была бы права.

— Я никогда, ни единой минуты не испытывала к тебе ненависти. Жгучая обида и невыносимая, разрывающая сердце боль — да, но, ненависть — никогда.

— Но почему?

— Неужели ты сам не видишь, глупый? Потому что я люблю тебя. Люблю с самой нашей первой встречи, всегда любила и не переставала любить ни на миг, несмотря ни на что. Именно эта любовь и помогла мне пережить горе, выдержать все испытания, не потерять себя. В самые тяжелые минуты я вспоминала тебя, твое бесконечно дорогое лицо, твою улыбку, твою нежность, твою страсть, и это давало мне надежду. Надежду и веру. Я верила, что когда-нибудь придет время — и ты все узнаешь, поймешь меня, простишь и мы… и все снова будет хорошо. Я знаю, глупо рассчитывать, что все можно повторить. В одну реку нельзя войти дважды. Но ведь можно начать все сначала, поверь мне, стоит только очень этого захотеть. — Говоря все это, она старалась не смотреть на него, боялась увидеть в его глазах испуг, недоумение или жалость. На ее глаза навернулись слезы, и она слегка повернула голову в сторону, чтобы он не заметил, но вдруг почувствовала легкое прикосновение теплых пальцев к своему подбородку.

— Посмотри на меня, Клэр, — услышала она его тихий, но властный голос.

Господи, как же она любит этот голос! Этот бархатистый баритон, от которого у нее мурашки бегут по телу. Как она будет жить, если никогда больше его не услышит?

— Ну же, милая, посмотри на меня, — повторил он, слегка нажимая пальцами на ее скулу. Она отрицательно помотала головой, и тогда он нежно обхватил ее лицо ладонями и повернул к себе.

Она уже не могла сдержать слез, и они скатывались по щекам прямо на его пальцы.

— Это правда? — спросил он, с безграничной нежностью взирая на ее заплаканное лицо.

— Что? — Она шмыгнула носом.

— Что ты любишь меня?

— А разве ты сам этого не видишь?

— Вижу, но все еще не могу поверить.

— Ну так поверь.

— Я недостоин твоей любви.

— Позволь это мне решать.

— Я сильно изменился за эти годы. Изменился безвозвратно. Ты любила другого человека — приятного, общительного, жизнерадостного, а не угрюмого, нелюдимого, недоверчивого отшельника, каким я стал.

Она улыбнулась сквозь слезы.

— Я люблю обоих.

Он притянул ее в свои объятия и прижал заплаканное лицо к своей груди.

— Я никогда не смогу снова стать нормальным человеком.

— Конечно, сможешь, если поверишь в себя, свои силы и позволишь мне помочь тебе.

Он ласково коснулся губами ее волос и крепче прижал к себе.

  52