Последние отзывы

  25  

Ладно, переживать еще рано. Может, никакого мужа нет и в помине. Да и Мелисса не слишком-то похожа на замужнюю даму. На вид — лет двадцать пять, не больше. Ведет себя как девчонка. К тому же в Италии она была одна — мужья редко имеют привычку отпускать своих жен одних, а тем более, в такие далекие путешествия. Нет, мужем тут и не пахнет. Но вдруг…

Догадывается ли Мелисса о том, что он влюблен в нее? Не исключено. Помчался в Ричмонд следом, как верный пес. А эти нелепые оправдания о том, что ему интересно раскрыть тайну Аматы? И все же Млисс могла в это поверить — богатый бездельник, которому наскучила жизнь, мечется в поисках приключений. Не лестно, но пусть лучше она думает так — гораздо проще выглядеть незаинтересованным лицом. Если окажется, что он ей безразличен или она все-таки замужем, Трэвору будет легче уйти, не уронив собственного достоинства.

Не слишком ли много он думает о достоинстве? Говорят, иногда полезно о нем забыть. Млисс говорила, что ему стоит посмотреть на многие вещи под другим углом зрения. Сможет ли он? Не слишком ли он постарел, закостенел душой за долгие годы одиночества? Ни друзей, ни любимых. Только бестолковый психоаналитик несколько раз в неделю. Да, это сложно назвать нормальной жизнью.

С момента возвращения Трэвора, Стэнли Ларсона как будто подменили. Смолкли разговоры о погоде и разбитых лобовых стеклах, боевой настрой бывалого водителя как-то сник. Неужели на него так действует Трэвор, удивилась Мелисса. Не исключено — ведь первое время общение с ним ей тоже давалось невероятно тяжело. Эти двое, правда, не бранятся. Между ними какая-то непроходимая стена молчания и, возможно, недоверия. С чем это связано? Можно будет позже поинтересоваться у Трэвора. Хотя, в конце концов, какая разница. Она сейчас так счастлива, что все эти мелочи не достойны ее внимания. Она влюблена в Ричмонд, рядом с ней Трэвор, скоро она увидит свой дом! Все остальное просто не имеет значения.

По-прежнему молчащий Стэнли остановил машину возле хорошенького небольшого особняка. Два этажа, небольшая мансарда, желтые стены кое-где расписаны узорами. Аккуратный, пестрящий цветами палисадник за невысоким забором. Уютное и надежное убежище. Если бы Мелисса хоть раз представила себе дом, до того, как увидела его, он был бы именно таким. Ей хотелось обнять весь мир — о большем она не могла и мечтать. И если внутри дом окажется таким же, как снаружи, то ей не придется открывать себя заново — она и так великолепно знает, чего хочет!

Мелисса, смеясь от переполнившей ее радости, предложила Стэнли и Трэвору выпить чашечку кофе. Если таковой, разумеется, найдется в ее доме. Но Трэвор собирался найти номер в гостинице, а Стэнли с кривой улыбкой сообщил, что у него дела, да и мешать Мелиссе осваивать дом он совершенно не хочет.

Девушка поблагодарила обоих за помощь и тут же вспомнила об одной досадной мелочи: где-то в далекой Италии она потеряла ключи от дома. Вот смех-то! Наверное, такая у нее судьба — постоянно попадать в нелепейшие ситуации. На деревянном заборе, окрашенном в светло-кофейный цвет, немедленно обнаружилась кнопка звонка, на которую Млисс тут же и нажала. Не исключено, что в доме кто-то может оказаться. Дом не ответил на треньканье и признаков жизни не обнаружил.

Поэтому Трэвору и Стэнли пришлось исполнять роль взломщиков. Мужчины изрядно попыхтели, справившись сначала с забором, а затем с неподатливым домашним замком. Их усилия были вознаграждены — счастливая Мелисса наконец-то вступила в свои владения. Трэвор пообещал заехать вечером, а Стэнли пробормотал что-то невнятное в ответ на приглашение как-нибудь заехать в гости, окончательно убедив Трэвора в том, что имел на Млисс какие-то виды.

Оставшись в одиночестве, Млисс смогла оглядеться. Журнальный столик в маленькой комнате, которая располагалась слева от гостиной, был завален книгами, листами бумаги, авторучками, карандашами и прочими канцелярскими принадлежностями. На большом столе располагались небольшой компьютер и принтер, которые Мелисса едва ли могла хотя бы включить. А месяц назад она даже умела этим пользоваться! Кажется, маленькая комната служила для нее рабочим кабинетом.

Что же все-таки она пишет? Мелисса взяла со стола один из небрежно брошенных листов. «Холодный ветер, суетливый дождь. Он идет потусклой улице, освещенной призрачными бликами единственного фонаря…». Кажется, начало какого-то рассказа. Она взяла другой листок, одиноко лежащий на белой поверхности принтера. «Перламутровый полдень на плоскости лета…». Стихи и проза, проза и стихи… Вот чем она, оказывается, занимается. Что ж, недурно. Только сможет ли она писать после того, что с ней произошло? Мелисса вспомнила образы, пришедшие ей на ум в итальянской клинике. Фиолетовое отчаянье — вот, оказывается, откуда оно взялось. Она так мыслила, потому что писала. Но что будет теперь? Не ушел ли ее талант, если таковой, конечно, был, туда же, куда и память? Но прочь, грусть. Теперь она обрела дом, который поможет ей найти себя, потерявшуюся в лабиринтах памяти.

  25