Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
99 
Полководец внимательно пригляделся к своему слуге, и тот показался ему тоже другим. И он приписал эту перемену в Эпикеде своему блистательному успеху: двадцать когорт прибирают к рукам сорок. Словно цыплят в курятнике! Воистину невиданное в истории!
И Децим тоже выглядел иначе. Но ведь по существу так и должно быть. А как же?
Правда, с этой мелочью – эпикедами и децимами – дело ясное. Они будут лизать пятки. А вот те, кто повыше? Как они посмотрят?
Эпикед, помнится, рассказывал однажды про египетского князя, жившего в назапамятные времена. Этот удалец быстро привел в чувство свое окружение и сделался даже богом…
– Эпикед, – говорит Сулла, – как звали того египетского князя?
– Какого?
– Как какого? Который богом сделался.
Эпикед усмехнулся:
– Ах, того! Нармером звали. Если не ошибаюсь.
Сулла погрустнел:
– Да-а, Нармер, Нармер…
И запел под нос песенку. Это был какой-то тягучий, нескончаемый мотив. Зато слова простые, слова четкие: «Нармер, Нармер, Нармерчик…»
– Эпикед… – сказал Сулла, опустив лоб на два тугих кулака и невольно изображая из себя мыслителя. – Эпикед, тому князю египетскому было легко…
– Почему, о великий?
– Очень просто: он жил не в республике.
– А где же, о великий?
– В царстве. Или фараонстве… Или княжестве… А за нашими плечами шестьсот лет демократии…
Слуга удивился:
– Ну, так что ж? При чем демократия? Какое она имеет отношение к тебе?
– Прямое.
– А все-таки, о великий?
Сулла почесал кончик носа.
– Это говорят, к питью, – пояснил он насчет кончика носа, – Есть такая примета в Колхиде.
– Нет, – сказал Эпикед, – можно вполне, не нарушив ни единого закона республиканского строя, выжимать из квиритов воду или вино…
– Правда?
Этот Сулла умел иногда задавать вопросы, достойные несмышленыша. Разве не понимает сам? Или прикидывается простачком? Или ищет поддержки своим мыслям?.. Скорее всего, последнее.
И, наблюдая за лицом слуги, на котором явственно просвечивала ирония, Сулла сказал:
– Я же человек сентиментальный, Эпикед. Не все понимаю. Не все представляю.
– О великий! Разреши усомниться в этом? – И в знак своей глубокой просьбы слуга поклонился низким поклоном. Чего не бывало до сих пор. Чем, говоря откровенно, тоже немало удивил своего господина.
– Ты не простой слуга, Эпикед, – сказал Сулла.
Опять глубокий благодарственный поклон.
Сулла решил не обращать внимания на эти нововведения слуги. Пусть себе тешится… Если это ему по нутру. Если это доставляет особое удовольствие… Но заметно по всему, что доставляет…
Заиграли рожки: это сменялась стража. Потом снова стало тихо.
– Поздно, – сказал слуга.
– Самая пора работать, – сказал господин.
И они понимающе улыбнулись друг другу. Равною, дружескою улыбкой.
Нет, они нужны друг другу! Созданы друг для друга!..
– О великий! – благоговейно произнес слуга, поклонился глубоким поклоном и попятился к выходу. Чем снова и снова озадачил своего господина…
13
События на рассвете развернулись довольно стремительно. Марианны ударили по Сулле. Неожиданно. Но когорты проконсула Цецилия Метелла Пия, словно на крыльях прилетевшие из Лигурии, с ходу развернули военные действия против марианцев. Недалеко от них бились вместе с Суллой когорты Гнея Помпея (один легион, пришедший из Пицене), а также войска Красса и Сервилия. Одним словом, бои разгорелись нешуточные. И весь мир имел возможность наблюдать потехи ради, как хваленые римские легионы и их полководцы мутузят друг друга, мнут друг другу бока и выпускают друг другу потроха. В далекой Идумее и в далекой Испании, в Мавритании и на Рейне с большим интересом ожидали окончания лихой потасовки, чтобы вернее определить, кому же лизать пятки, в конце-то концов…
Очень активно, со всей яростью действовали против сулланцев самниты и луканцы – племена злые, кровожадные, когда дело касалось Рима: они рады воевать против тех, кто может одержать верх, лишь бы ослабить Рим. Особенно отличался полководец-самнит Понтий из Телезия по прозванию Телезин. Его войско, правда, немногочисленно, но ведь это были самниты. Неожиданным ударом они чуть было не смяли Суллу. Боги и воины спасли Суллу от поражения в это утро.
В решающие дни сражений, которые по праву явились сражениями за Рим, Сулле оказали большую помощь полководцы Корнелий Бальб, Гней Корнелий Долабелла и Торкват.
99 
