Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
112 
– Простите, а кто такая Анфиса?
– Моя горничная, я отправила ее в парк…
А горничная негодовала, забыв о своем положении узницы. Пропажу она обнаружила! Ни колец, ни серег, ни колье на ней больше не было – украли, надо полагать. И кто? Изольда!
Неприятный на вид мужик принес ей еду и питье, поставил поднос на стол. Девушка попросила его передать хозяевам, что она хотела бы поговорить с ними. Он ничего ей не сказал в ответ, вышел и запер дверь на ключ. Анфиса вспомнила, где она его видела: он правил коляской, это извозчик… Значит, похищение было продумано задолго до ее свидания с Изольдой.
Анфиса подошла к подносу, протянула было руку к тарелке, но тут же и отдернула ее. Нет, в доме врага нельзя ни пить, ни есть! Вдруг вновь заскрежетал ключ в замке, Анфиса вернулась к кровати, села. В комнату вошла женщина, лет ей было примерно за пятьдесят (в общем, старуха), небольшого роста, худая, в строгом черном платье, и лицо ее было строгим, недобрым. За нею шла Изольда, держа в руке собачку, она-то была очень даже мила и улыбчива. Старуха остановилась напротив Анфисы, и та по выражению ее ледяных глаз поняла всю серьезность своего безнадежного положения, шкурой почуяла смертельную опасность.
– Почему Изольда заманила меня сюда? – спросила Анфиса. – Что я вам сделала дурного?
– Не бойся, здесь тебе будет хорошо, – проскрипела старуха.
– Что ж тут хорошего, когда тебя держат взаперти в чужом доме? Что вы хотите?
– Чтоб ты погостила у нас.
– Вы приглашаете в гости как-то не по-людски!
– Как умеем.
– Вас богатство мое прельстило? – спросила догадливая Анфиса. – Так я все наврала! Ничего у меня нет! Я – горничная, служу у графини Ростовцевой, можете справиться у нее. Она выехала, а я самовольно взяла ее платье и отправилась в парк! Я – обманщица! Мне хотелось хоть чуточку пожить так, как живут господа…
– Откуда же у тебя бриллианты? – подловила ее Изольда.
– Тоже взяла без спросу. Так что лучше верните их, вы украли их не у меня, а у графини Ростовцевой.
– А откуда у тебя столько денег?
– Копила.
– Хм! Горничной не накопить такую сумму за несколько лет. Не слушайте ее, maman. Анфиса приезжала в карете графини Шембек, с гербами, и с нее глаз не спускали два человека, которые повсюду следовали за нами. Она лжет!
– Покушай, милая, и выпей вина, – сказала старуха. – Тебе станет легче, ты поспишь, а завтра поговорим.
Две эти гадюки уползли. Анфиса в сердцах стукнула кулаком по постели и чуть не разревелась, да ведь слезы тут не помогут. Надо же, она так убедительно лгала, что они теперь и правде не верят!
Утром, не заезжая в участок, Виссарион Фомич поторопился приехать к венгру и, входя во двор, одобрительно покачал головой. Бедность, по его мнению, не только унизительна и оскорбительна: она даруется тем, кто ее вполне заслуживает. Увидев роскошный особняк и великолепный двор, Зыбин проникся почтением к венгру, хотя, конечно, состояние сие – наверняка не его заслуга, а его предков. Подходя к дому, он заметил юное прелестное создание, одетое довольно-таки просто и ощупывающее листочки на кустах с выражением ликования на лице.
– Мое почтение, мадемуазель, – сказал он. – Мне бы увидеться с господином Медьери…
– Моим братом? – Что-то странное в ней было, она словно боялась сделать резкое движение. – Я позову. А кто его спрашивает?
– Виссарион Фомич, начальник следственных дел.
– А меня зовут Урсула…
Из дома выбежала женщина, она торопливо застучала каблучками по ступенькам и, очутившись рядом с девушкой, взяла ее за руку. Виссарион Фомич повторил, за каким делом он явился. Обе женщины ушли, и вскоре появился Медьери:
– Доброе утро, господин Зыбин. Что случилось?
– Не могли бы вы, сударь, поглядеть на одного умершего? Помнится, вы обещали ее сиятельству…
– Обещал? Не припомню. Но, коль вы просите, я с удовольствием.
В коляске, которую ему предоставил Медьери, Зыбин, не пропускавший малейших нюансов в поведении человека, позволил себе задать вопрос:
– Ваша сестра Урсула – красивая девушка, но… какая-то необычная. Отчего она так осторожна в движениях?
– Оттого, что она слепа.
– Что вы говорите! Не сказал бы.
– Она привыкла жить, не видя света. К кому мы едем?
– К Уланским. Симптомы, сударь, меня настораживают…
20
– Артем! – повисла на его шее София.
– Как ты тут без меня?
– Скучала, а ты?
112 
