Последние отзывы

  27  

   — Ну, я так и думал, — ответил самому себе доктор, кивнув в подкрепление своих выводов. — Вы знаете, молодой человек, у вас теперь с этой девочкой одна кровь. И думаю, вряд ли вы встретите кого-нибудь еще, с кем сможете смешаться кровью. Ну ладно, вижу, вы меня пока не понимаете. Всего доброго, молодой человек, рад был познакомиться.

   Дима закрыл за странным доктором дверь, не пытаясь понять, о чем тот говорил, и вернулся к Машке. Снова укутав ее в одеяло, взял на руки, сел в гостиной на старинный кожаный пузатый диван с высокой спинкой, прижал к себе Машку и стал покачивать на руках, нашептывая ей на ухо что-то бессвязное, всякую ерунду. Главное, чтобы она слышала его голос.

   Вернувшаяся Полина Андреевна, увидев эту картину, перепугалась с ходу.

   — Все нормально! — поспешил успокоить Дима. — Ей стало хуже, я вызвал скорую. Сделали укол, температуру сбили.

   Он дословно передал все рекомендации врача, и про кризис, который миновал, и про уход, и про то, что отказался от госпитализации.

  — Димочка! — расплакалась Полина Андреевна. — Димочка, спасибо тебе! Бесконечное спасибо!

  — Да ладно, Полина Андреевна! Все теперь будет хорошо, не переживайте вы так!

   Он еще посидел с Машкой на руках, пока Полина Андреевна меняла белье на ее кровати, отнес девочку в постель и, воспользовавшись моментом, когда Полина Андреевна за чем-то вышла на кухню, поцеловал спящую Машку в лоб.

   Посмотрел, подумал и поцеловал еще раз.

   Вернувшись домой на плохо слушающихся ногах, он достал из холодильника бутылку водки и выпил. Всю. Из горлышка. Не отходя от холодильника.

   Сегодня он победил смерть! Он заглянул ей в лицо! И это была жуть кромешная!

   Но он победил и ужас, и страх, и смерть.

   А потом он проспал сутки и сбежал от выздоравливающей Машки в поход с друзьями под мыс Сарыч. Он избегал встреч с Машкой до самого ее отъезда.

   Они увиделись еще раз. Один. Когда ей было шестнадцать лет.

   У Димы от воспоминаний тень легла на лицо.

   Привыкший улавливать малейшие перемены в настроении Победного, Осип ощутимо напрягся, посматривая на него в зеркало с переднего сиденья.

   Дмитрий не хотел об этом думать.

   Зачем он вспомнил давно похороненное в глубинах сознания? На хрена?!

   Сколько ей сейчас? Тридцать четыре? Да. Какая она сейчас, Машка?

   У нее сильный характер, наверняка справилась, не далась этой дерьмовой жизни. Хотя что он может знать о ее характере? Последний раз видел ее восемнадцать лет назад, причем всего-то несколько часов. И черт его знает, какой у нее тогда был характер? Не разберешь.

   А за восемнадцать лет так все перелопатилось в стране!

   Бушующие девяностые перекусили, сжевали и выплюнули и сильных и слабых.

   Те, кто выплыл, выжил, отвоевал свое место, — а таких единицы, — пошли дальше, пробуя новую жизнь на вкус.

   Но чего это стоило!

   Смогла она выстоять, не сдаться?

   Осип все поглядывал на Победного в зеркало, и его затылок излучал тревогу.

   Если выстояла, то наверняка сейчас успешная, благополучная, хронически замужняя, с детьми, карьерой, — переводчица или референт, а может, и топ-менеджер.

   И он очень живо, как в кино, представил благополучную Машку, в стильном деловом костюмчике, на каблуках, с портфельчиком в руке возвращающуюся с работы домой. Вот она бросает портфельчик на пол, чтобы обнять выбегающих встречать маму детей и поцеловать мужа, вышедшего из комнаты вслед за детьми ей навстречу.

   Ну и хорошо! И дай Бог ей счастья.

   Но зацепило крючком и потащило, разрывая душу, от этой благостной картинки Машкиной счастливой жизни.

   Кадр сменился, и Дима увидел другой вариант: усталую, сломленную, замороченную начальником-самодуром да тупым мужем-бездельником, пролежавшим диван толстой задницей, Машку, тянущую на себе непомерный воз. Уже немного оплывающую телом, с морщинами, потухшими глазами.

   Да к черту! Что за дела? На какой хрен воспоминания эти ненужные?

   Дима посмотрел в окно, приказав себе убрать из сознания всю так некстати навыдумыванную чушь.

   Машины неслись сквозь какой-то городишко.

  — Осип, давай заедем, перекусим, и ребят надо накормить. Если здесь, конечно, есть нормальный ресторан, — распорядился Дима.

  — Сейчас, Дмитрий Федорович, — отозвался Осип, нажимая кнопки сотового.

  27