Последние отзывы

  58  

Прежде чем взять трубку, Лейни несколько мгновений смотрела на телефон. Сердце ее бешено забилось.

— Алло.

— Доброе утро.

Слова достигли ее ушей, теплые, мелодичные, волнующие. Вспомнилось, как он впервые сказал ей эти слова в то первое утро, когда она проснулась в его постели. Тогда он был для нее чужим, но теперь — нет. Теперь он стал ее душой.

— Доброе утро.

Без предисловий он выпалил:

— Думаю, дело будет передано в суд присяжных в четверг. В любом случае к пятнице у нас будет оправдательный приговор. — Столь типичная для него гиперуверенность в своих силах вызвала у Лейни улыбку, и она крепко сжала трубку. — Я намерен повторить это только еще один раз, Лейни. На уик-энд я приеду к вам. Хочу, чтобы ты собрала все необходимое. — Чуть замявшись, он затем решительно продолжил:

— Я перевезу тебя и близнецов в Нью-Йорк.

— Черта с два! — крикнула она в трубку и, радостно бросив ее на рычаг, вскочила. — Миссис Томас! Помогите мне собрать вещи!

Домработница, пыхтя, влетела на кухню.

— Вы сказали — собрать вещи? — Тут лицо ее расплылось в улыбке. — Значит, он за вами приедет?

— Нет. Я сама еду к нему! Не берите трубку! — воскликнула она, когда телефон снова зазвонил. — Не отвечайте на звонки до вечера! Пойдемте, у нас уйма дел.

Пока миссис Томас опустошала ящики комода с детской одеждой, Лейни связалась с авиакомпанией и забронировала билеты. Через полтора часа, как ни странно, они были готовы к отъезду. Миссис Томас попросила мужа отвезти их до Талсы на микроавтобусе Лейни. Потом они поставят автомобиль возле своего дома, до получения дальнейших распоряжений. Взятый напрокат «Кадиллак» Дик вернул, когда возвращался в Нью-Йорк.

Возле выхода на посадку, после того как их багаж прошел проверку, миссис Томас вдруг разрыдалась, впервые осознав, что «ее малютки» уезжают. Лейни понимала, что ласковое обращение относится и к ней.

— Вы не забудете позвонить Дику? — Лейни боялась оказаться одна в аэропорту с двумя малышами на руках.

— Нет-нет. Как только провожу вас, сразу же позвоню ему, — сквозь слезы пообещала женщина. — Рейс номер триста сорок пять, прибывает в Нью-Йорк в пять часов десять минут.

— Да, а если он будет в суде, обязательно оставьте сообщение на автоответчике. Спасибо вам, миссис Томас. За все.

Она обняла рыдающую женщину, пообещав скоро навестить ее, как только они вернутся, чтобы привести в порядок дела, касающиеся аренды дома, ее работы, обстановки, наконец. После чего, передав Тодда стюардессе, поспешила к самолету, боясь, что передумает.

В тот день близнецы были кроткими как ангелы. Во всяком случае, на протяжении всего полета они вели себя безупречно. Лейни кормила Тодда, потому что он был более неугомонным едоком, а восторженная стюардесса покормила из бутылочки Мэнди. После чего оба малыша уснули.

Лейни чуть ли не жалела об этом, ведь теперь они оставили ее наедине с собственными мыслями, в противном же случае у нее не было бы времени, чтобы взвесить свое решение, задуматься о грандиозности своего поступка, переживать, как среагирует на это Дик.

А вдруг он их не встретит?

Да нет, конечно же, встретит. Он же не захочет, чтобы его дети находились в суете аэропорта, даже если будет готов задушить их мамашу. И может быть, он и прав, ведь она бросила трубку и больше не отвечала на звонки, хотя телефон разрывался еще целый час после того, как она оборвала их разговор.

Но что будет у него на душе? Сегодня утром при звуке его голоса Лейни осознала, какой непробиваемой дурой была все это время. Ее влекло к нему, она нуждалась в нем и любила его. Однако упрямо цеплялась за страх, произраставший из прошлого, до появления в ее жизни Дика. Ее мать была ожесточенной, разочарованной и злой на весь мир женщиной, не способной ни принять, ни подарить любовь. Лейни вдруг поняла, что и сама станет такой же, если упустит шанс проявить свою любовь.

Никто не принесет ей счастье на блюдечке с голубой каемочкой. И недостаточно просто найти его. Нужно самой сделать этот последний шаг, шаг навстречу своему счастью. Это сопряжено с риском, но тут уж приходится выбирать: либо пойти на риск, либо же прожить оставшуюся жизнь с саднящей пустотой в душе.

К тому же она не имеет права быть эгоисткой. Даже если Дик ее не любит, он любит своих детей и сделает все возможное, чтобы они были счастливы, окружит их теплом и заботой. Она попросту не может лишать их этого. Впрочем, она не хотела лишать и себя…

  58