Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
50 
У нее задрожали колени, она задыхалась от страха, сердце выскакивало из груди.
«Ну, на самом деле он же не собирается… он же не станет… он просто пугает…»
Как бы Мэгги себя ни уговаривала, паника все сильнее овладевала ею. В ней пробудились забытые инстинкты. Древняя память предков заставила ее почувствовать себя добычей, загнанной хищником.
Она попятилась и уперлась спиной в занавешенную гобеленом стену. Дальше отступать было некуда.
– Ага, попалась! – воскликнул Дилос, с грациозностью тигра преодолевая последнее расстояние между ними.
Он стоял вплотную к ней. И Мэгги не могла оторвать завороженного взгляда от его лица. Она вдохнула запах осенних листьев и свежего снега. От него веяло холодом.
«Однако в нем нет ничего потустороннего, – промелькнуло где-то в глубине ее сознания. – Он безжалостен. Его воспитывали так, чтобы он вырос орудием убийства. Но он живой! Самый живой из всех, кого я встречала».
Ей уже некуда было от него деться. Принц тяжело опустил руки на ее плечи, притянул ее к себе – не грубо, но и не нежно – и молча смотрел на нее двумя факелами золотых глаз.
«Боже! Он разглядывает мое горло», – подумала Мэгги.
Она чувствовала, как на шее пульсирует тоненькая жилка. Мэгги задрала подбородок и постаралась отклониться от него. Она видела, что его глаза были прикованы к этой трепещущей жилке на ее шее с нечеловеческой жаждой.
Ужас совсем захлестнул Мэгги, оттесняя все прочие чувства. Сознание покидало ее, и у нее осталось единственное желание – это бежать отсюда прочь.
Потом паника почему-то отступила. Мэгги показалось, будто она поднимается из глубокой воды в чистое хрустальное небо.
Она дерзко посмотрела прямо в золотые глаза и сказала:
– Валяй!
– Что? – Дилос вздрогнул от удивления.
– Валяй! – громко повторила Мэгги. – Ты сильнее меня, и мы оба это знаем. Но как бы ты ни старался, ты не сможешь превратить меня в свою добычу. Я не покорюсь. Нет у тебя надо мной такой власти.
Дилос в ярости зашипел.
– Ты хотел меня напугать – я испугалась. Ну и что? Я и раньше тебя боялась. Это не имеет значения. На карту поставлено нечто большее, чем моя жизнь. Валяй, доказывай, что ты там хотел доказать. А потом я расскажу тебе кое о чем.
– Полная идиотка! – Дилос взбесился. Но у Мэгги возникло странное ощущение, что он злится не столько на нее, сколько на себя самого. – Так ты не веришь, что я смогу причинить тебе боль?
– Ошибаешься. Верю.
– Я заставлю тебя корчиться от боли. Я покажу тебе…
– Ты можешь убить меня. И это все, что ты можешь сделать. Я уже говорила, тебе не удастся подчинить меня своей воле. И ты не сможешь разорвать ту нить, что существует между нами.
Ярость принца перешла все границы. Бездонные зрачки его глаз стали чернее тьмы, и Мэгги вдруг вспомнила, что он не просто вампир и не просто орудие убийства, а явление Судного дня, предназначенное уничтожить мир.
Он наклонился к ней, пугая клыками:
– Я заставлю тебя мучиться. Смотри, как я буду истязать тебя.
Она видела именно это намерение в его глазах: уничтожить… разорвать ее на куски… и… как капли дождя падают в холодную воду, его губы сами потянулись к ней с поцелуем.
Мэгги отчаянно вцепилась в него и… ответила на поцелуй. Они словно растворились друг в друге.
И потом она почувствовала, что его тело дрожит в ее объятиях. Они оба совсем потеряли голову.
Точно так же, как и в первую встречу, их сознание слилось воедино. Мэгги тоже охватила дрожь. Ей казалось, что она парит в прекрасном хрустальном мире, где существуют только они двое, окутанные белым свечением, и больше ничто не имеет значения.
Она погружалась в глубь его сознания и в то же время видела его перед собой. Он больше не был похож ни на явление Судного дня, ни на вампира. Принц смотрел на нее огромными глазами испуганного ребенка, переполненными неизведанным приливом чувств.
Он вздохнул, и она услышала, как он подумал:
Я не хочу этого…
Неправда, – прервала она его с негодованием.
Обычные, существующие между людьми барьеры растаяли. Она точно знала, что он чувствует, и ей не хотелось, чтобы он ее обманывал.
Я не хочу, чтобы это кончалось, – договорил он.
О!
Глаза Мэгги наполнились горячими слезами.
Она потянулась к нему, и их души обнялись так же, как обнимались их тела. Невидимые крылья выросли у них за спиной.
Мэгги улавливала обрывки его самых тайных мыслей, которые были скрыты даже от него самого.
50 
