очень нудно 
7 
— Что мы имеем, — сказал я, вытирая рот салфеткой. — Из города ушли крысы, словно корабль собирается пойти ко дну.
— Очень образное сравнение, сын мой. Очень образное. Крысы — тёмные существа, и в них есть частичка души, хотя светлой назвать её язык не повернётся. Когда случаются беды, крысы, наоборот, приходят, но не уходят. Во время чумы сорокалетней давности, говорят, они текли по улицам, словно река.
— Крысы уходят, только если им грозит опасность. Что их могло напугать — вот в чём вопрос.
— Что-то достаточно серьёзное, чтобы я начал чувствовать себя неуютно, Людвиг. Раз другие души разъехались, значит, и для нас здесь небезопасно.
— Итого мы имеем бегство крыс, душ и пляску смерти. Великолепный наборчик, ничего не скажешь.
— У тебя хоть какие-то догадки есть? — грустно вопросил он.
— Я простой страж, Проповедник, а не теоретик магии или религиозный теолог. С подобным я никогда не сталкивался, и точка. Клянусь моим кинжалом, давно я так не жаждал, чтобы поблизости оказался какой-нибудь инквизитор.
— Всё как обычно — инквизитор за порог, чёрт в дом.
— Не накликай.
— Его уже накликали и без нас, — возразил он мне.
— Людвиг ван Нормайенн?
Мужчина, подошедший к моему столу, был одет как законченный модник. Думаю, его костюм обошёлся в целое состояние, на которое я мог бы кутить бесконечно долгое время. Одни алые лакированные башмаки чего стоили! А если говорить о серебряных пуговицах на сюртуке отличнейшего качества и бриллиантовых запонках на рубашке из настоящего саронского шёлка… М-да. Этот господин умел привлечь к себе внимание. Моим он завладел безраздельно.
— Не имею чести быть знакомым.
— Называйте меня Александром.
Судя по его холёному лицу и шляпе с пером, за Александром тянулось ещё, по меньшей мере, три-четыре имени и длинная родовая фамилия, включающая какой-нибудь титул.
— Могу я присесть?
Я пожал плечами. В последнее время этот жест входит у меня в привычку. Насмотрелся на Проповедника.
Незваный гость легонько стукнул короткой тростью по стулу, где всё ещё сидел мой невидимый спутник, и холодно спросил:
— Вы позволите?
Когда стул освободился, визитёр с удовольствием сел, а я заинтересовался им чуть больше, чем раньше. Человек видит души, и он не страж. Взгляд совсем другой… Да нас не так и много, чтобы позволить себе не знать друг друга. Следовательно, выходит, что он либо от инквизиции, из Видящих (хотя для клирика наряд у него довольно странный), либо из Носителей Чистоты…
Я ошибся. К Носителям — этим сумасшедшим идиотам, которых давно следовало удавить из-за того, что они обожали убивать всех, кто может общаться с душами, считая, что таким образом люди набираются грехов — он тоже не относился.
На серебряном жетоне, порядком затёртом и потемневшем, который он протянул мне, были выбиты цифры и фраза «Lex prioria» [5].
— Это, так сказать, чтобы не ходить вокруг да около, — улыбнулся он.
Мне этот господин не понравился сразу, в первую очередь исключительно из-за близко посаженных маслянистых глаз. Я ждал подвоха и дождался его.
— Чем я заинтересовал «Lex talionis»? [6]
— Простые формальности.
— Настолько простые, что, судя по номеру на вашем жетоне, со мной ведёт беседу один из высших жрецов Ордена Праведности?
Он тонко улыбнулся, и его улыбка говорила, что особых объяснений я не дождусь. Положив трость на стол, мужчина спросил:
— Вы вчера приехали в наш замечательный город?
— Верно.
Думаю, он и так это прекрасно знал.
— Позволите дать вам полезный совет?
Я почему-то подумал, что его совет мне понравится куда меньше самого советчика. Так и случилось.
— Уезжайте из города, господин Людвиг. Сейчас вы здесь совершенно ни к чему. Оставьте это дело Псам Господним. Ваша работа — ловить опасные души. А здесь, кроме этого унылого священника, я уже неделю не видел ни одной.
— У меня возникает вопрос, почему Орден Праведности столь обеспокоен какой-то банальной пляской мертвецов?
Александр рассмеялся, но веселья в его смехе было немного:
— Вы чужеземец. И не слишком хорошо понимаете местные законы. Возможно, у вас, в Альбаланде, всё как-то иначе, и рядовой страж может полезть, как это говорят местные, собирать хмель в чужой огород, но мы следим за выполнением закона. А наш закон гласит, что не дело стража заниматься пляской смерти. Это не ваша область. Оставьте её тем, кто в ней понимает. Инквизитор прибудет завтра.
7 
