Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
143 
Наручники защелкнулись. Ее развернули, и агент-женщина повела ее к выходу из гаража. Один из сотрудников Секретной службы вызывал машину, другой сообщал кому-то по рации, что к ним ведут задержанную. Рука на спине подталкивала ее вперед. Проходя мимо парковщиков и стола с кофе и бутербродами, Дженни бросила взгляд через плечо: заветная дверь в кухню становилась все дальше и дальше.
— Осторожно, — предупредила она, — я беременна.
В нескольких шагах от них остановился автомобиль. Невысокий человек с вьющимися волосами и неприятным рябым лицом вышел из машины и взял Дженни за руку.
— Пригните голову. — Он открыл заднюю дверь и, положив ей на голову руку, подтолкнул в машину.
— У вас проблема, агент Райлли?
Дженни обернулась и увидела перед собой суровое лицо Джеймса Джаклина.
— Эта женщина пыталась пробраться на ваш званый ужин, сэр, — ответил старший агент. — У нее нет приглашения, и ее фамилия отсутствует в списке гостей.
Дженни переводила взгляд с одного на другого. Поймав взгляд Джаклина, она улыбнулась, словно почувствовав истинное облегчение.
— Мистер Джаклин, это я… Дженни Пендлтон. Возможно, вы меня и не помните… я работаю в банке «Харрингтон Вайс» в Нью-Йорке… финансовая группа под руководством Джейка Фланнагана.
— Да, я знаю Джейка. Жаль, что он не смог приехать, — Джаклин посмотрел на агентов. — Джентльмены, по-моему, будет правильно, если вы снимете наручники с этой бедной женщины.
Старший агент Райлли расстегнул наручники.
Дженни прижала руку к груди и вздохнула:
— Слава богу! Хоть кто-то не считает меня преступницей. Джейк убьет меня за опоздание, но…
Джаклин махнул агентам Секретной службы:
— Считайте, что все улажено. Мисс Пендлтон приглашена с одним из самых важных клиентов компании «Джефферсон партнерс», и я с радостью поручусь за нее. — Он протянул Дженни руку, и она ее приняла. — Сюда, пожалуйста, моя дорогая. Буду счастлив провести вас по дому, но сначала позвольте предложить вам бокал вина. Я даже настаиваю: на улице так холодно.
Дженни кивнула с застывшей на лице улыбкой. Странно, но она не могла произнести ни слова.
60
Самолет был не новый, «Гольфстрим-3», — десять пассажирских мест, потрескавшаяся на креслах кожа и панели из искусственной древесины с наплывами. Потолок в салоне был существенно ниже, чем в моделях поновее. Болдена поместили в центре салона, и его руки и ноги были скованы мягкими кандалами, глубоко врезавшимися в кожу. Волк сидел в хвосте, то накручивая, то скручивая пистолетный глушитель.
— Пули с низкой пробивной способностью, — сообщил он Болдену, как только они поднялись на борт. — Дырку во лбу сделают, а вот фюзеляж не пробьют.
Болден не в первый раз летел на частном самолете, не во второй и даже не в десятый. Когда покупаешь и продаешь корпорации стоимостью в миллиарды, дела проворачиваются в лихорадочном темпе. Время — деньги. Нельзя терять часы, сначала простаивая в очереди за билетами, затем проходя досмотр, или зависеть от капризов опаздывающего самолета. За шесть лет работы консультантом многих крупных национальных компаний Томас не менее пятидесяти раз летал на корпоративном самолете.
В сравнении с другими полетами этот был чрезвычайно невысокого качества. Его можно было описать как спартанский. Никаких излишеств. Ему не предлагали диетическую колу, чай с женьшенем или «Ред Булл» для поднятия упавшего настроения. Никакого охлажденного шампанского, чтобы отпраздновать успешное завершение сделки. Никакого печенья, варенья, винограда или сыра бри. Никаких чипсов тортийя с соусом гуакамоле. И уж конечно, не шло речи о подогретых полотенцах или косметологе, который предложил бы ему на выбор маникюр или десять минут силового массажа.
Болден размышлял о странности человеческой жизни: за двадцать четыре часа она может полностью измениться. Прошлым вечером он был в центре внимания. Человек года. Руководитель отдела в престижной компании. Прекрасные перспективы. Будущее обещало быть еще прекраснее благодаря новости, которую он узнал позже: он — отец ребенка, что рос в чреве любимой женщины. В темноте за окном ему виделось лицо Дженни.
Самолет взял левее и вынырнул из облаков над Джорджтаунским университетом. Они снизились над Потомаком, под крылом промелькнул Центр Кеннеди. Самолет задрожал, выпуская шасси. Они летели совсем невысоко, из окна отлично просматривались Мемориал Линкольна и Зеркальный пруд, а вдали за туманом и снегом маячил памятник Вашингтону.
143 
