Сначала, вроде бы ничего, но потом стало скучно, ггероиня оказалась какой-то противной... 
36 
Поппи успокоилась.
– Понятно. Это так естественно…
– Это противоестественно, – с отвращением возразил Фил.
– Нет, естественно! Это похоже на… как ты это называешь… в биологии… на симбиоз!
– Сейчас не имеет значения, на что это похоже, – прервал ее Джеймс. – У нас нет времени на болтовню. Надо решить, что делать дальше, и все хорошенько продумать.
В комнате воцарилось молчание. Поппи поняла, о каком будущем они говорят. Она почувствовала, что и Фил задумался об этом.
– Ты все еще в опасности, – мягко сказал Джеймс, глядя на Поппи. – Нам нужно будет еще раз обменяться кровью, и сделать это надо как можно скорее. В противном случае у тебя Снова наступит ухудшение. Мы должны составить план действии на следующий раз и продумать все до мельчайших деталей.
– Почему? – настороженно и брезгливо осведомился Фил.
– Потому что тогда я умру, – просто ответила Поппи, прежде чем Джеймс успел открыть рот.
Фил вздрогнул, а она безжалостно продолжила:
– Поэтому мы и делаем все это, Фил. Мы с Джеймсом не в детские игры играем. Мы вынуждены считаться с обстоятельствами, а обстоятельства таковы» что скоро я умру. И лучше уж я умру и проснусь вампиром, чем не проснусь совсем.
В комнате воцарилась мертвая тишина. Джеймс накрыл ладонью руку Поппи. Только тогда она поняла, что ее трясет как в лихорадке.
Фил устремил на них пристальный взгляд. Его лицо осунулось, под глазами легли темные круги.
– Мы же с тобой близнецы. Когда ты успела стать старше меня? – спросил Фил глухим от волнения голосом.
Джеймс вывел их из замешательства, обратившись к Филу:
– Думаю, следующая ночь подходит идеально. Ты сумеешь убедить родителей уйти из дому вечером?
Фил задумался.
– Если Поппи почувствует себя лучше и я пообещаю остаться с ней, думаю, они согласятся уйти ненадолго.
– Скажи, что им необходимо немного развеяться. Лучше, чтобы их не было поблизости.
– А ты не можешь сделать так, чтобы они ничего не заметили, как тогда медсестра в больнице? – спросила Поппи.
– Нет, я буду занят тобой, – вздохнул Джеймс, – и кроме того, существуют люди, не поддающиеся внушению. Твой брат, например. Вдруг твоя мама тоже обладает исключительно крепкой аурой?
– Я почти уверен, что смогу убедить их сходить в ресторан, – сказал Филипп. Он слегка задыхался и пытался это скрыть. – А когда они уйдут… что будет?
Джеймс посмотрел на него непроницаемым взглядом.
– Мы с Поппи сделаем то, что должны сделать. А потом мы с тобой будем смотреть телевизор.
– Смотреть телевизор, – бессмысленно повторил Фил.
– Я должен быть здесь, когда придут врачи и служащие похоронного бюро.
Услышав о похоронном бюро, Фил онемел от ужаса. Поппи тоже стало не по себе. Если бы не эта странная, сильная кровь, пульсировавшая в ней, успокаивавшая ее…
– Зачем?
Филипп требовал объяснений. Джеймс лишь покачал головой. По его лицу невозможно было прочесть ничего.
– Так надо, – ответил он, – позже ты поймешь. А теперь просто доверься мне.
Поппи решила положить конец этой дискуссии.
– Похоже, ребята, завтра вам придется помириться, – заключила она, – перед мамой и Клиффом. Иначе ваш тет-а-тет здесь будет выглядеть очень странно.
– Все будет выглядеть довольно странно, – сказал Фил, с трудом переводя дух. – Ладно. Приходи завтра после обеда, и мы помиримся. Я уговорю их уйти и оставить нас с Поппи.
Джеймс кивнул.
– А теперь мне лучше уйти.
Он встал. Фил отступил, пропуская его к двери, но Джеймс задержался около Поппи.
– Как думаешь, с тобой все будет в порядке? Поппи кивнула.
– Тогда до завтра. – Он коснулся кончиками пальцев ее щеки.
От этого легкого прикосновения сердце Поппи затрепетало, и она почувствовала уверенность, что с ней действительно все будет в порядке.
Мгновение они смотрели друг на друга, затем Джеймс отвернулся от нее и вышел.
«Завтра, – подумала Поппи. – Завтра я умру».
«В этом что-то есть», – размышляла Поппи. Не многим дана привилегия знать свой смертный час. Не многим удается проститься с близкими так, как сможет проститься она. И неважно, что она умирает не по-настоящему. Когда гусеница превращается в бабочку, как гусеница она тоже умирает – и больше никакого блеска, и никаких листочков на завтрак. Поппи перестанет существовать, она не будет больше ходить в школу Эль Камино и в этой кровати спать больше не будет.
36 
