Лёгкий, ненавязчивый романчик 
109 
«Коммуны заменят продажный парламентаризм буржуазного общества государственными органами, в которых свобода убеждений и их обсуждения превратится в фикцию, так как члены парламента должны сами выполнять свою работу, претворять в жизнь свои законы и проверять результаты. Представительные органы сохранят своё существование, но здесь не будет места для парламентаризма как особой системы, разделения между законодательной и исполнительной деятельностью, привилегированного положения членов парламента.
Мы не можем представить себе существование демократии (т. е. этапа, предшествующего коммунизму); даже пролетарской демократии, без представительных органов. Мы можем и должны создать демократию без парламентаризма. Если наша критика буржуазного общества – не пустая болтовня и если наше стремление свергнуть господство буржуазии не является лишь «предвыборным» лозунгом для завоевания голосов рабочих.»
Здесь приводится отчётливое различие между «представительными органами» и «парламентами». Хотя предпочтение отдаётся представительным органам, тем не менее ничего не говорится о том, что именно представляют эти органы и как они осуществляют представительство. Мы увидим, что этот существенный пробел в ленинской теории государства впоследствии позволил «сталинизму» утвердиться в качестве государственной власти.
Предполагалось, что представительные органы, которые назывались «советами» в Советском Союзе и возникли на основе рабочих, крестьянских и солдатских комитетов, возьмут на себя роль буржуазного парламента, превратив его из «говорильни» (термин Маркса) в действующий орган. Из рассуждений Ленина видно, что такое изменение характера представительных органов предполагает изменение самого представителя. Из «болтуна» он превращается в функционера, который разрабатывает и осуществляет планы и несёт ответственность перед народом. С другой стороны, представительные органы отнюдь не являют собой некие застывшие формы институтов. Они постоянно развиваются. Растёт число лиц, принимающих участие в общественном самоуправлении. При этом уровень и масштаб общественного самоуправления, т. е. выполнения общественных функций самими людьми, определяется числом лиц, участвующих в нём. В то же время, чем меньше «представителей» избирается в советы, тем больше обязанностей по определению и реализации социального планирования берёт на себя всё население. Это объясняется тем, что сами советы всё ещё находятся в определённой изоляции от общества в целом, несмотря на то, что они как органы или учреждения зародились в недрах самого общества. Кроме того, из ленинской концепции следует, что пролетарские представительные органы выполняют переходные задачи. Они рассматриваются как посредники между «пролетарской государственной властью», которая ещё необходима, ещё функционирует, но уже отмирает, и общественным самоуправлением, которое ещё не стало свершившимся фактом и не могло самостоятельно функционировать. Общественное самоуправление ещё нуждается в полном развитии. Советы могут либо постепенно совпасть с обществом в целом, развитие которого приведёт к самоуправлению, либо превратятся лишь в придатки и исполнительные органы власти пролетарского государства. Область действия советов лежит между двумя силами: государственной властью и новой системой общественного самоуправления. Какие показатели позволяют определить, выполняют или не выполняют советы свою революционно-прогрессивную задачу, превращаются или не превращаются они в чисто формальные структуры государственно-административного органа? К таким показателям, очевидно, относятся следующие факторы:
1. Выполнение органами власти пролетарского государства своей задачи – постепенного самоупразднения.
2. Ограничение деятельности советов лишь вспомогательной ролью и функциями исполнительных органов власти пролетарского государства, а также выполнение советами надзорных функций и задач института, столь обременённого ответственностью, что он постепенно передаёт функции общественного управления из рук органов власти пролетарского государства в руки общества в целом.
3. Повышение способности отдельных представителей народных масс постепенно и последовательно брать на себя выполнение функций всё ещё действующего государственного аппарата и функций советов, поскольку они являются лишь «представителями» народных масс.
109 
