Последние отзывы

  39  

В конце концов его все же уговорили. Он отправился в большую комнату, где был организован шведский стол, а Марис спросила Ноя:

— Ты не против, дорогой?

— Если ты не против, тогда и я за, — ответил он серьезно. — Главное, чтобы тебе понравился праздник.

— Мне он очень нравится, но… Чья это все-таки квартира?

— Моя. Тут мистер слесарь сказал чистую правду.

— Действительно твоя?

— А ты думала — чья?

— Я… я не знаю.

— Вот что. Марис. Пойдем лучше выпьем шампанского.

— Но дорогой…

— Я тебе все объясню позже, обещаю.

Они выпили по бокалу искристою и очень холодною шампанского, и Ной провел Марис по комнатам, чтобы она могла поздороваться со всеми. Здесь были в основном члены редакционного совета издательского дома «Мадерли-пресс» и некоторые начальники отделов. Многие говорили Марис, как трудно им было хранить тайну, а одна из редакторш призналась, что чуть было не спросила ее, что она собирается надеть.

— Ной убил бы меня, если бы я проболталась, — закончила она.

— Что ж, зато я бы знала, что, когда идешь ловить с поличным мужа-изменника, надо одеться получше, — пошутила Марис. — Признаться, мне очень неловко, что в такой день я оказалась перед всеми в таком виде — костюм помят, волосы взъерошены, физиономия блестит…

— Я бы многое отдала, чтобы всегда выглядеть, как ты сейчас, — заметила редакторша.

Кроме сотрудников издательства, среди гостей было двое нью-йоркских писателей, с которыми Марис работала, а также несколько ее близких подруг, не имевших никакого отношения к книгоизданию — врач-анестезиолог с мужем, преподававшим химию в университете Нью-Йорка, директор-распорядитель крупного банка и кинопродюсер, снимавшая захватывающий сериал по одной из книг издательства.

Внезапно толпа раздалась в стороны, и Марис увидела отца. Дэниэл сидел, положив руку на золотой набалдашник трости. В другой руке он держал бокал шампанского.

— Папа!.. — в изумлении воскликнула Марис.

— Поздравляю с годовщиной, дочка! — ответил Дэниэл, слегка приподнимая бокал в приветственном жесте. — Как говорится, лучше раньше, чем позже!

— Не могу поверить, что ты тоже участвовал в этом… в этом заговоре! — воскликнула Марис, обнимая отца и целуя в сморщенную щеку, на которой играл легкий румянец, вызванный духотой и шампанским. — Ведь мы виделись только сегодня утром… но ты ни словечка мне не сказал!

— Это было нелегко, поверь, особенно если учесть, о чем мы с тобой говорили. — Дэниэл заговорщически подмигнул, и Марис сразу вспомнила о своих сомнениях и тревогах. Почувствовав, что тоже краснеет, Марис сказала негромко:

— Теперь я понимаю, почему в последнее время Ной казался мне таким рассеянным. Ну как можно быть такой дурой?!

— Ты вовсе не дура, — ответил отец, сурово хмуря брови. — Глупо поступает как раз тот, кто не обращает внимания на тревожные симптомы.

Марис еще раз быстро поцеловала его и снова отправилась общаться с гостями. Ной не только устроил ей настоящий сюрприз, но и организовал блестящую вечеринку. Он пригласил людей, которые были ей приятны, а угощение заказал в ее любимом ресторане. Шампанское лилось рекой и было очень холодным — именно таким, как любила Марис. Музыкальные записи были подобраны по ее вкусу. Гости долго не расходились. Но вот наступил час, когда последняя пара ушла. Дэниэл уехал позже всех.

— У возраста есть свои преимущества, — заметил он, прощаясь с Марис и Ноем у дверей. — Их, конечно, не много, но только пожилой человек может позволить себе пить шампанское и засиживаться в гостях до поздней ночи, зная, что завтра ему никуда идти не надо и он может как следует выспаться.

В ответ Марис крепко обняла отца.

— Я люблю тебя, папа! — воскликнула она. — Мне казалось, я давно тебя знаю, а оказывается… Чуть не каждый день я узнаю о тебе что-нибудь новое!

— Что, например?

— Например, сегодня я узнала, что ты чертовски здорово умеешь хранить секреты.

— Постарайтесь обойтись без выражений, юная леди, иначе я велю Максине промыть вам рот с мылом!

— Что ж, это будет не в первый раз! — рассмеялась Марис. Снова обняв отца, она спросила, сумеет ли он самостоятельно спуститься по лестнице.

— Но ведь сюда-то я поднялся? — с упреком ответил Дэниэл, и Марис смутилась.

— Прости, что я заговорила, но… Пойми меня правильно — ведь я волнуюсь! Конечно, ты сумеешь спуститься сам… — Все же она сделала Ною знак, чтобы он нашел какой-то предлог и проводил Дэниэла хотя бы до площадки первого этажа.

  39