Сначала, вроде бы ничего, но потом стало скучно, ггероиня оказалась какой-то противной... 
52 
— Я тебя никогда не забуду, Валентина.
— Знаю. Не забудешь. Зато я теперь тебя смогу забыть, не разрушить теперь тебе мою жизнь.
— Разве тебе плохо было со мной?
— Хорошо, Костенька. Так хорошо, как никогда с мужем не было. Да ведь это не от тебя зависело, это моя дурь была. Прошла она. Все, вылечилась я от тебя. Теперь гуляй по своим заграницам, помни Валину ночку, а мне дальше жить. Здесь, с Павликом.
Понял он меня. В дверях обнял так, что кости хрустнули, и еще раз сказал:
— Я тебя никогда не забуду!
И ушел. Навсегда. Больше он уже к нам не приезжал, а Павлику писал, что дела не пускают. И я легко теперь его вспоминаю. Вспомню, улыбнусь своей смелости и дальше живу.
— Ну и молодец ты, Валентина! С каждым днем ты мне все больше нравишься, хоть и влюбляешься в шпионов.
Это бросила реплику Альбина, которой как раз подошла очередь рассказывать.
— А я бы на такое никогда не решилась, — вздохнула Галина.
— Вот потому ты и тощая такая, — засмеялась Альбина. — Мораль тебя заедает. А против Валиного здоровья никакая мораль не устоит! Теперь я вам расскажу, как со мной один хитрый мужик устраивался, чтобы жене изменять.
История пятая,
рассказанная стюардессой Альбиной и представляющая собой один из образчиков мужской блудливой хитрости
Познакомилась я как-то с директором вагона-ресторана, так просто, чтобы приодеться через него. Зима на носу, а у меня ни шубки, ни сапожек. Действую по пословице: женщина тогда хорошо одета, когда одевается в кредит, а раздевается за наличные. Мужик из себя недурен и богат, самый ценный кадр. Переспали мы несколько раз с Львом Борисычем, а он возьми и влюбись в меня насмерть. Так влюбился, что дня без меня не может. «Эх, говорит, женился бы я на тебе, Альбиночка, кабы мою жену с работы выгнали!» А секрет тут простой: жена в ОБХСС работает. Страшенная, злая да еще и бесплодная. И женила она на себе Льва Борисыча добровольно-принудительным путем, вроде как мы на субботники ходим: можешь не идти, твое дело, но… Попался ей Лев Борисыч с какими-то махинациями, вот она ему и предложила либо в тюрьму идти, либо в загс. И выбрал бедняга вместо лагерного срока бессрочную каторгу с нелюбимой женой. Отводил душу на стороне, а сам хоть и деляга каких мало, но тосковал по любви, хотел иметь постоянную женщину возле себя. Так вот ко мне и привязался. «Как бы нам с тобой устроиться, чтобы мне и не расставаться, и жене не попадаться?» — размышляет мой Лев Борисыч после каждой нашей ночки. И додумался. Стал он мне в каждый свой рейс покупать билет до конечной станции и обратно, да еще и не один, а купе целиком — чтобы нам никто не мешал. Хотел сначала устроить меня официанткой в вагон-ресторан, но я не согласилась — не по мне эта работа, знаю я, как мужики распоясываются в дороге. В самолете и то порой на такое нарвешься, что потом не знаешь как отплеваться. Да и жена Льва Борисыча, ревнивая кикимора, его в каждую поездку провожала, могла заподозрить и оскандалить. Не люблю этого.
И вот началась у нас с ним любовь на колесах. В Ленинграде я сажусь в поезд как обычная пассажирка, только издали поглядываю в окошко, как эта страхолюдина вокруг моего любовника вьется и злыми глазами на проводниц зыркает — нет ли среди них молоденьких и хорошеньких? Устраиваюсь в купе привольно, одна ведь еду. А там Лев Борисыч появляется и начинается у нас с ним любовь под стук колес. А приезжаем обратно — женушка его нас встречает.
Так мы с ним полгода проездили, южный загар с меня в ту зиму не сходил, хороша была как никогда. И, если уж честно, признаюсь, хоть и неловко: сама я тоже к Льву Борисычу привыкла. И вот как-то меня разобрало, я и говорю: «А что, Левушка, если тебе бросить твои шахер-махеры и уехать со мной куда-нибудь подальше от твоей красотки?» Он побледнел и отвечает: «Нет, Альбиночка, я ее боюсь так, как на фронте мин не боялся: мина враз разрывает, а эта стерва способна всю жизнь рвать по кусочку живьем. Нет уж, надо терпеть…»
Чем, спрашиваете, кончилось? А чем оно могло кончиться?.. Надоело мне мотаться в поездах, бросила я его. Еще меня мысль стала мучить, вдруг он не столько своей ведьмы боится, сколько не хочет терять доходное местечко? А я, девочки, про себя знаю, что только тот мужик может меня покорить и взять, который ради меня большое страдание на себя примет, последнего ради меня лишится. А они все больше насчет веселой жизни хлопочут, ну, так что ж, буду и я веселиться, пока время есть…
52 
