Последние отзывы

  29  

Впрочем, ему сейчас ничего не хотелось делать.

Времени было в обрез – всего лишь полчаса, чтобы поужинать, и надо ехать в аэропорт. Трижды прозвучал звонок, прежде чем в коридоре послышались шаги.

– Чего так долго? – пробурчал Коровин, хотя можно было и не спрашивать. Жена стояла, обернувшись коротеньким полотенцем, которого хватило лишь на то, чтобы прикрыть грудь да низ живота. Из разреза, поблескивая капельками воды, виднелось крутое бедро, с мокрых волос стекали струйки. Жена была моложе Валерия Павловича на пятнадцать лет.

– Да я ванну принимала, слышу звонок. Пока выбралась…

– Ты даже не спросила «кто там»! – начал заводиться Коровин. – Чужому мужику тоже в таком виде открыла бы?

Жена улыбнулась довольно нагло:

– А что? Мне нечего скрывать.

Она игриво отвела край полотенца, затем неловко поцеловала Коровина. Тот поспешил ногой захлопнуть дверь.

– Прикройся.

– Боишься, кто-нибудь увидит? – прошептала молодая женщина, прижимаясь к мужу теплой мокрой грудью.

– Не…

Валерий Павлович отстранился, поставил портфель на стул и сбросил пальто.

– Ты что, не хочешь? – в голосе жены сквозила обида. Сложив полотенце и забросив его на плечо, она с вызовом стояла посреди прихожей – нагая, мокрая, залитая ярким светом.

– Тебе бы только трахаться! – Коровин демонстративно обошел жену, давая понять, что ему сейчас не до забав.

Ужина, как водится, на плите не оказалось.

– Ты чего, есть не приготовила?

– Откуда же я знала, что ты рано приедешь?

Думала, приму ванну и приготовлю.

Валерий Павлович сдержался и не сказал заветное слово «дура», а может, сухость во рту помешала. Он открыл холодильник. Ничего такого, что можно было бы съесть сразу, не оказалось. Ругая министра, жену, самого себя, Коровин влил в кофеварку воды, засыпал две ложки молотого кофе поверх уже спитого, скопившегося в фильтре, и зло щелкнул выключателем.

– Бутерброды хоть приготовь!

– Отличная идея, – раздался томный голос жены. – Мы попьем кофе прямо в постели.

Валерий Павлович в сердцах пнул холодильник ногой. А его жена, так и не удосужившись набросить на себя хотя бы халатик, принялась резать хлеб возле незавешенного окна. Коровин распахнул морозильное отделение, будто там могло оказаться что-то пригодное для еды в сыром виде, и вынул бутылку водки, которая тут же покрылась инеем. Обжигающая прохлада бутылки манила его сейчас куда больше, чем тепло разгоряченной после ванны женщины.

– Ты что, пить собрался? – недовольным тоном спросила жена. Она знала, если Коровин выпьет, то непременно поскандалит с ней.

– Дура! – тут же выпалил Валерий Павлович. – Что, уже и посмотреть нельзя?!

– Да ты, козел старый, не туда смотришь! Я перед ним голым задом верчу, а он на бутылку пялится. Обидно, в конце концов! – она с силой воткнула нож в разделочную доску, пригвоздив к ней намазанный маслом ломоть хлеба, оттолкнула мужа и выбежала в комнату.

Оттуда послышался сдавленный, но специально рассчитанный на то, чтобы быть услышанным на кухне, плач.

– За козла ответишь! – без раскаянья в голосе крикнул Коровин, перебросив в руках бутылку.

Злость буквально переполняла Валерия Павловича, и даже если бы ужин был готов, он не смог бы проглотить ни кусочка. Больше всего на свете ему сейчас хотелось схватить жену, тряхнуть ее хорошенько, чтобы притворный плач превратился в настоящий, а затем надавать ей пощечины, чтобы она, наконец, заткнулась, испугавшись его гнева.

«Дура! Еще не знает, кем я скоро стану», – Коровин бережно положил бутылку в морозилку на твердое, как стекло, мясо и прикрыл дверцу.

Теперь можно и самому спектакль устроить. Все равно уезжать, так пусть жена думает, что психанул, хлопнув дверью. Пусть гадает, куда поехал – то ли по бабам, то ли напиться.

«Все равно от министра поздно вернусь».

Плач на несколько секунд утих, жена прислушивалась.

– Дура! Подстилка драная! – уже из прихожей прокричал Коровин и, путаясь в рукавах, стал надевать пальто.

– Ты куда? – в дверном проеме гостиной показалась жена, закутанная в колючий плед. Не накрашенная, со спутанными мокрыми волосами она выглядела ужасно.

– Пошла ты… – радостно ответил он, усаживаясь на стул и потуже затягивая шнурки.

– Ты куда?

– По бабам! Водку пить! – забыв взять портфель, Валерий Павлович выскочил на площадку и громко хлопнул дверью.

  29