Последние отзывы

  9  

Корчась на грязном дощатом настиле, он увидел, как дверь нужника распахнулась, и оттуда, придерживаясь за стену, нетвердым шагом выбрался Кеша.

Из-под его каскетки на лицо стекала кровь, на плечах мокрого драпового пальто остро поблескивали мелкие осколки бутылочного стекла.

Судя по его виду, Кеша не представлял, где он находится и что с ним произошло, но его ободранная пятерня по-прежнему крепко сжимала рукоятку самопала.

Фома обернулся на скрип ржавых дверных петель, страшно осклабился и двинулся навстречу Кеше. Пакет с продуктами все еще был у него в руке, и Прыщ заскрипел зубами от боли и унижения: этот чертов амбал уделал их обоих одной рукой, даже не потрудившись избавиться от своей авоськи.

Увидев приближавшегося Фому, Кеша заметно вздрогнул.

Взгляд у него прояснился, и в нем промелькнуло ясное понимание того, что должно было произойти в ближайшие секунды. Он снова поднял свой самопал, и скорчившийся на полу Прыщ вдруг увидел, что тот стоит на боевом взводе. Кешин палец напрягся, преодолевая сопротивление проволочного спускового крючка, туго натянутый резиновый бинт соскочил со скобы, и ржавый стомиллиметровый гвоздь с силой ударил острием по капсюлю единственного Кешиного мелкокалиберного патрона. Самопал в Кешиной руке высоко подпрыгнул, издав резкий звук, похожий на щелчок хлыста, каким цирковые укротители подгоняют скачущих по арене лошадей. В крытом дворике запахло жженым порохом.

Фома остановился, словно решая, как ему быть дальше, и Прыщ понял, что Кеша промазал. Он еще не сообразил, радоваться ему по этому поводу или грустить, но тут Фома вдруг покачнулся, его ноги подломились, и он мягко, неторопливо повалился на пол, глухо ударившись головой о дощатый настил. Его голова перекатилась к плечу, повернувшись к Прыщу удивленным лицом, и Манохин увидел маленькое черное отверстие, расположенное как раз над переносицей, из которого вдруг толчком выплеснулась кровь. «Сгорели, – понял он. – Это же мокруха! Сгорели, блин, сгорели…»

– А?! – выкрикнул Кеша, размахивая дымящимся самопалом. – Нравится, сука?! Между глаз, а?! Будешь теперь бутылками драться?!

Голос у него был безумный. Прыщ с трудом поднялся на ноги и тут же сложился пополам, схватившись обеими руками за пах. Он мучительно пытался сообразить, что им теперь делать. Получалось, что они влипли по самые уши, но кое-что еще можно было поправить. Например, убрать свидетеля.

Он посмотрел на хозяина и чуть не расплакался от бессильной ярости. Хозяин уже не сидел на лавке, смирно сложив на коленях перемазанные кровавыми соплями руки. Он стоял в двух шагах от Прыща, держа в руках старенькую двустволку. Глаза у него превратились в две черные щелочки, и эти щелочки очень внимательно наблюдали за Прыщом и Кешей, напоминая пулеметные амбразуры.

– Ну что, сопляки, влипли? – спокойно спросил хозяин, почти дословно повторяя мысли Прыща. – Допрыгались, рэкетиры сраные?! Вооруженное ограбление, разбой, мокруха…

Прыщ, не разгибаясь, головой вперед бросился мимо хозяина к спасительной калитке. Это была наивная попытка, и хозяин пресек ее, толкнув пробегавшего мимо на заплетающихся ногах Прыща в плечо стволами ружья. Прыщ потерял равновесие и с шумом упал под ноги Кеше.

– Чего это? – спросил Кеша, все еще не вполне пришедший в себя после своего, чересчур удачного выстрела.

– Это п…дец, – любезно проинформировал его хозяин. – Впрочем, можно договориться. Мое предложение насчет десяти процентов остается в силе. Будете делать, что скажу, и все будет нормально. А не хотите – тогда сушите сухари, подонки. Пока менты будут вас ловить, я успею навести у себя в подвале порядок, и все будет выглядеть как обыкновенная попытка вооруженного ограбления плюс умышленное убийство. Ну, что скажете, козлы?

– Бля буду, – сказал Кеша.

Прыщ промолчал, поскольку все было ясно без комментариев.

Глава 2

Президент торгово-посреднической фирмы «УМ & К»

Петр Николаевич Уманцев открыл глаза и посмотрел на монитор компьютера. В это самое мгновение текст на экране монитора сменился красочной заставкой, которая появлялась после того, как к клавишам компьютера никто не прикасался в течение пяти минут.

«Пять минут, – с улыбкой подумал Петр Николаевич. – Несчастных пять минут, а кажется, что заново прожил все десять лет. И каких лет!..»

Он снова улыбнулся, вдавливая в пепельницу окурок истлевшей до самого фильтра сигареты и прикуривая новую от настольной зажигалки. С того дождливого осеннего дня, когда к нему в дом вломились, потрясая пугачами, два самоуверенных и наглых сопляка, прошло десять лет. В тот день было заключено соглашение, которое ему самому тогда казалось смешным. Тем не менее с того дня дела вдруг, словно по мановению волшебной палочки, пошли в гору. Немного позже, как следует поразмыслив над секретом своих коммерческих успехов, Уманцев пришел к выводу, что застреленный Кешей Фома беззастенчиво обкрадывал его, но дело было не только в этом. Сколько, в конце концов, мог украсть Фома, не рискуя засыпаться? Нет, секрет тут был в другом.

  9