Последние отзывы

  31  

«Интересно, сколько времени?» — в комнате горел свет, значит, уже вечер. Шурочка пошарила под подушкой, нащупывая часы: сняла перед сном, ремешок натирать начал.

Начало девятого. Ничего себе она спит! Четыре часа продрыхла! И девчонки не разбудили! И ужин пропустила! Шурочка вспомнила, что где-то в сумке у нее была припрятана маленькая шоколадка, перевернулась на живот, вытянула сумку из-под кровати и полезла искать, стараясь вслепую нашарить шоколад в кармашке сумки. Под рукой зашуршала бумага. Письмо! Шурочка спустила ноги с кровати. Она совсем о нем забыла! Как хорошо, что у нее хватило ума не отправлять его домой!

Шурочка вытащила конверт, смяла его и засунула в карман джинсов. Шоколадку тоже вытащила, сняла обертку, смяла и тоже засунула в карман. Потом поднялась и, пережевывая шоколад, отправилась на улицу, к «санитарным удобствам».

На бревнышке у пруда сидели двое. Шурочка задержалась у двери сортира и вгляделась: Оксана и Борюсик. Борюсик хватал Оксану за руки и прижимал их к своей груди, а Оксана хохотала, запрокинув голову, отнимала руки и что-то приговаривала. «Нет, Боря, нет, какая из меня жена!» — расслышала Шурочка.

«Так, теперь он ее замуж зовет. Ну, орел!»

Весь народ, оказывается, собрался на танцплощадке. С одной стороны кучковались парни, украдкой отхлебывая из бутылки. Видно, раздобыли самогон. С другой стороны сидели на скамеечках рядком девчонки, орешки кедровые щелкали. Эльки и Иры не было видно, а Леночка сидела чуть в стороне и радостно замахала руками, увидев Шурочку:

— Сюда иди, сюда!

— А где девчонки, не знаешь?

— В библиотеку пошли, она у них на том конце деревни. Директор разрешил книжки студентам выдавать. Хочешь? — Леночка протянула Шурочке горсть крупных темно-коричневых семян.

— Давай. Откуда орехи?

— Васька Перец угостил, целый кулек дал. Они с мужиками в лес ходили шишковать. Говорит, десять мешков ореха нашелушили. Ой, а знаешь, как кедровые орехи собирают? Васька рассказывал: втроем берут бревно потяжелее и колотят им, как тараном, по кедру. Шишки сыпятся сверху, они их собирают потом и орехи лущат.

— Выковыривают, что ли?

— Нет, Васька рассказывал: как-то так они шишки молотят, что орехи сами выскакивают, я не очень поняла. Правда, вкусные? Васька говорит, что он их потом на костре калил.

— Вкусные. Слушай, Лен, я смотрю, Васька тебя совсем приручил.

— В смысле?

Ну, ты же на первом курсе какая была, помнишь? Ребят стеснялась, как дикарка! Помнишь, Тохтарев пришел за конспектами, с тобой разговаривает, а ты аж в угол кровати забилась, покраснела вся и смотришь оттуда на него дикими глазами!

— Да ладно, дикими, скажешь тоже! Просто не хотелось с дураками разговаривать!

— А с Васькой хочется?

— Хочется! С ним весело, интересно и совсем не страшно!

— А у тебя уже с ним что-то было?

— Ну, целовались мы.

— У вас серьезно?

— Ты что, сбрендила? Чего у меня может быть с ним серьезного? Так, подружим, пока я здесь, и привет. Узнаю хоть, как с мужиком целоваться, чтобы перед любимым парнем не опозориться. А ты что с Васяткой всерьез, что ли, рассчитывала закрутить?

— Ой, Лена, я сама уже не понимаю, на что я рассчитывала. У меня как будто короткое замыкание в мозгах случилось. Тоже хотела, как ты, просто попробовать, а из этого такой концерт получился. Мамаша его сегодня, знаешь, что в столовой заявила? Что я гулящая и что мы вчера три кило говядины съели.

— Она что, взбесилась? Не ели мы никакой говядины!

Конечно, не ели, она сама ее вчера стырила, а на меня свалила. Хорошо, бабы разобрались, уволили эту… Нюрку. Не буду теперь ее физиономию видеть. Слушай, расскажи мне про народ из другой группы, я же никого не знаю! Вон тот, кудрявый, кто?

— Вовка Кочетов, узбек рядом — Бабай, его так все зовут. Этот, востроносенькии, Сергей, что ли, не помню. Два приятеля слева — Бугров и Гуров. Они на строительстве коттеджей работают, крыши делают. Вон толстый татарин — это Рашид, рядом кореец — вроде Валера. Лохматый, в кирзачах — Женька Линев.

— Джон Леннон!

— Чего?

— Да я про себя Джоном Ленноном называю, а он и вправду его тезка.

— Точно! — засмеялась Леночка. — Леннон-Линев! У него роман с этой Любой неживой.

— Почему «неживой»? — удивилась Шурочка.

— А ты посмотри, как она сидит, как стоит — будто вот-вот в штаны наложит или голову с плеч уронит и разобьет.

  31