Последние отзывы

  124  

Или, как сказал устами старого оборванца Луки великий пролетарский писатель Максим Горький, старичку, где тепло, там и родина...

Если положить деньги в банк, можно будет до конца дней своих жить на проценты, причем очень неплохо. Завести детей, купить собаку, своими руками посадить небольшой фруктовый садик и ухаживать за ним на досуге. И даже не стрелять на заднем дворе по пивным жестянкам. Ну их к черту, в самом-то деле! Хватит, настрелялся...

А предательство – это просто слово. Пустой звук.

Размышляя, Глеб не забывал считать повороты и, дойдя до нужного места, остановился. Здесь было посуше, под ногами лежала бугристая, спрессованная временем до каменной твердости грязь, лишь кое-где поблескивали лужицы стоячей воды. Сиверов сверился со схемой; если верить этим черным линиям и закорючкам, перед ним был именно тот тоннель, который вел в нужном направлении. Перед его устьем как предупреждение лежал наполовину обглоданный крысами труп бродячей кошки. Перешагнув через этот привет от безглазой старухи, Глеб двинулся по тоннелю. Теперь он светил не столько себе под ноги, сколько на стены и потолок, но пока безрезультатно. Глеб уже начал побаиваться, что ошибся в расчетах, но тут луч фонарика скользнул по перегородившей проход стальной решетке – прочной, массивной, покрытой свежей краской и без единого пятнышка ржавчины. В решетке имелась низенькая дверца, запертая висячим замком, который выглядел гораздо более крепким и несокрушимым, чем был на самом деле.

– Прелестно, – сказал Глеб вполголоса и опустил на лицо край трикотажной шапочки, превратив ее в маску наподобие тех, которыми пользуются грабители и спецназовцы.

Он посветил себе под ноги, прощупав лучом каждый сантиметр неровного земляного пола, но так и не заметил предательского блеска проволочной растяжки. Ее и не должно было здесь быть, как и противопехотных мин и прочих сюрпризов в этом же роде, поскольку в противном случае одноглазому наверняка пришлось бы слишком часто выносить из тоннеля трупы служащих коммунального хозяйства, а после объясняться с властями. Однако береженого, как известно, Бог бережет, и на этот раз Глеб решил не пренебрегать народной мудростью.

Убедившись, что подход к решетке безопасен, Глеб снова осветил фонарем стены и потолок тоннеля. Разумеется, она была здесь – миниатюрная, почти незаметная в переплетении труб и кабелей следящая камера, не мигая, смотрела прямо на решетку любопытным блестящим глазом объектива. Глеб подавил не к месту возникшее желание дружески помахать в объектив рукой и, делая вид, что не замечает камеры, вынул из-за пояса купленный все в том же магазине спортивных принадлежностей туристский топорик со стальным топорищем и рукояткой, оправленной в толстую рубчатую резину.

Висячему замку хватило одного хорошо нацеленного удара обухом, чтобы он бессильно повис на откинутой дужке. Глеб вынул его из проушины и небрежно швырнул через плечо в темноту тоннеля. Пинком распахнув решетку, он осмотрелся, выбирая местечко прямо под объективом камеры. Долго искать не пришлось; поудобнее перехватив топорик, Глеб примерился и ударил по самому толстому из тянувшихся под сводом кабелей. На третьем ударе из кабеля фейерверком брызнули искры, но Глеб рубил до тех пор, пока не перерубил его надвое.

Дело было сделано, притом именно так, как планировал Слепой. Теперь ему действительно следовало поторапливаться. Глеб отшвырнул топорик и бросился бежать так быстро, как только мог в здешних условиях.

Пробежав метров пятьдесят или около того, Глеб остановился, присел на корточки и оставил на полу коридора кое-что из того, что обнаружил в карманах убитого араба из молочного фургона. Устройство, которое он мастерил, не было рассчитано на долгую службу, так что проволока не понадобилась – Глеб обошелся куском прочной бечевки. Покончив с первой растяжкой, он вернулся на несколько метров назад и установил вторую. Больше гранат, к сожалению, не было, но он полагал, что хватит и этого.

– Веселого вам Рождества, братцы, – негромко произнес он и рысью пустился в обратный путь.

На бегу Глеб привычно считал повороты. Он очень надеялся, что не сбился со счета и ничего не перепутал, но убедился в этом лишь тогда, когда, сдвинув тяжелую крышку канализационного люка, увидел прямо перед собой "мерседес" мистера Рэмси.

Место, где он оставил машину, было тихим. На улочку выходили в основном задние дворы расположенных здесь домовладений. Тут ему немного не повезло: выбравшись из люка, Глеб увидел пожилую пару, которая смотрела на него, застыв в немом удивлении. Толстая, как бегемот, облезлая от старости дворняга, которую держал на поводке до самых глаз закутанный клетчатым шарфом престарелый джентльмен, при виде выскочившего из канализации чужака разразилась истеричным лаем, прижавшись к ногам хозяина. Вежливо улыбнувшись старикам, Глеб содрал с себя испачканные дрянью сапоги и ярко-желтый прорезиненный комбинезон, пинком отправил все это в открытый люк и прыгнул за руль. Обулся он уже в машине, достав свои ботинки из герметичного мешка. Оттуда же был извлечен трофейный "ингрэм"; за ним последовал легкий бронежилет, который Глебу удалось приобрести без предъявления каких бы то ни было лицензий или разрешений, а поверх Глеб набросил куртку.

  124