41 
– Вот как, – усмехнулась она, – а я такие видела гораздо ближе.
– Где это, интересно?
– У нас в ресторане, – она не выдержала и засмеялась. – У нас в таких официанты ходят.
– Правда? – Бондарович не выдержал, тоже засмеялся и сказал вполголоса:
– Честно говоря, этот смокинг хоть и английский, но именно из ресторана.
Просто неудобно было сюда без пиджака заходить.
– Это правильно, – согласилась она, но тут к стойке кто-то подошел и ей пришлось отвлечься.
Александр Бондарович обернулся и увидел, что Муса Корд и вся его компания за это время переместились к рулеточному столу, к которому до встречи со своей старой знакомой стремился и он сам. Теперь, правда, ему этого сделать не удалось бы, потому что люди, которые сопровождали компанию, оставаясь при этом в тени, быстренько расчистили место у рулетки и теперь никого из новых игроков к столу не подпускали.
– Налить тебе чего-нибудь? – вернулась к нему женщина, обслужив клиентов.
– За счет заведения?
– С какой стати?
– У меня есть перед ним определенные заслуги.
– Что-то я не заметила, чтобы ты много проиграл, а другие заслуги тут не признаются. Если бы ты спустил все до последнего, я могла бы тебе налить чашечку кофе.
– У меня заслуги не перед казино, – усмехнулся Бондарович. – Перед заведением, которое было тут раньше.
Женщина сузила глаза, испытующе глядя на посетителя в чужом смокинге:
– Не врешь?
– Как-то я с приятелем уложил здесь с дюжину мерзавцев и при этом не разбил ни одного стакана.
– В самом деле?
– Послушай, тут была одна очень уютная каморка. Мешки с сахаром, конечно, не такие мягкие, как домашняя постель, но все же было удобно на них и на клетчатом одеяле.
– Я не понимаю, – произнесла женщина, хотя по ее глазам было ясно, что она все понимает не хуже Александра.
– Я сдуру сказал тогда, что ты запомнишь нашу встречу на всю жизнь, а ты пообещала, что забудешь. Так вот я ее помню, а ты?
«Черт с ней, даже если и спутает меня с кем-нибудь – мало ли парней прошли через ее каморку… Главное, чтобы у меня появилась в этом заведении знакомая, которая знает внутреннюю жизнь казино», – подумал Банда.
Женщина помолчала, закусив губу, затем рассмеялась, наклонилась над стойкой и зашептала:
– Знаешь, из-за этой фразы я и запомнила тебя.
Не поверишь, когда ты зашел, я тебя сразу не заметила, а потом увидела возле стойки и вспомнила. Хотела даже окликнуть, но ты обернулся сам. И мне показалось, что я ошиблась, изменился ты сильно. А потом рискнула заговорить. И подумала, что раз на «ты» не обиделся, значит, наверное, все-таки не ошиблась.
«Да, с годами меняешься, – подумал Александр, – но фигура, жесты – они остаются прежними. Некоторые вещи помнятся тем лучше, чем больше времени отделяет нас от них».
– Я пришел сюда не играть.
– Только не надо мне рассказывать, что ты пришел сюда встретиться со мной, – в голосе женщины появились неприятные игривые нотки, которыми она наверняка пользовалась и в разговорах с другими мужчинами.
– Я этого не говорил.
– Давай угощу за счет заведения. Что будешь пить?
– Минералку, – не задумываясь, ответил Банда, не спуская глаз с Мусы Корда, который в это время вытаскивал из кармана объемистую пачку денег.
Один из его охранников принял купюры и отправился за фишками. – Что-то в горле пересохло.
– Минералку? – удивленно спросила она, откупоривая бутылку, и вздохнула:
– Раньше курсанты пили здесь более крепкие напитки.
– Я не был обыкновенным курсантом. Я…
– Подожди, – остановила его женщина, – правда, ты был десантником, это вы били курсантов.
– Мы, курсанты-десантники, вместе с флотскими курсантами всего один раз избили штатских матросов, – поправил ее Бондарович. – Они сами нарвались.
– Не придирайся, я помню совсем другую сторону событий – более приятную.
– Это было давно, – задумчиво произнес Банда, – очень давно.
– Да, – согласилась женщина и снова вздохнула. – И вправду прошло очень много времени. Я теперь совсем не такая интересная, какой была тогда. Совсем старухой здесь стала, Бабой Ягой.
– Почему же, – возразил Банда, поднял глаза и рассмотрел ее уже не таясь, как бы с ее разрешения.
Перед ним стояла вполне привлекательная стройная женщина со светлыми волосами. Конечно, она мало напоминала ту девушку, которую он знал когда-то, но все-таки что-то юношеское в ее лице осталось. «Может быть, во вздернутом носике? А может, в разрезе глаз? Или в веснушках на щеках? Или в тонком подбородке с маленькой ямочкой?»
41 
