... 
107 
– Оставь их. Потом решим, что с ними делать.
– Вы что, из милиции? – она сузила глаза – А ты как думаешь?
– Я думаю, нет.
– И рассказывать о тебе я никому не собираюсь. Мне нужно, чтобы для себя ты все решила сама.
Наталья устало опустила руки и склонила к плечу голову.
– Ну зачем вы хотите, чтобы я вам что-то объясняла, обещала то, чего никогда не выполню?
– А мне и не нужно никаких объяснений. Я хочу лишь одного – чтобы ты сама взяла и выбросила эту гадость в окно.
– Ну зачем вы залезли в мою сумочку?
– Ты уронила на пол пустую ампулу.
– Правда? – с надеждой спросила Наталья.
– Да. И только после этого я догадался заглянуть сюда, – Глеб подхватил сумочку и бросил на колени девушке.
– А если я не послушаюсь?
– Тогда я сам выброшу.
– Не надо, я сделаю это сама, но только не сейчас, а чуть позже.
– Хорошо. Если ты и впрямь едешь к своему жениху, то неплохо бы оставить этот груз в прошлом.
Глеб подумал, что выглядит сейчас, наверное, на удивление глупо, читая морали начинающей наркоманке. В конце концов он не священник и даже не учитель, и спасение души – совсем не его призвание.
– Ну да, я наркоманка, – наконец-то, немного запинаясь, произнесла Наталья и закатала рукав тонкого свитера. – Видите? – она положила руку на столик, демонстрируя своему спутнику сгиб локтя.
– Не многовато ли дырочек для такой молоденькой девушки?
Глеб следил взглядом за пальцем с ярко накрашенным пунцовым ногтем, который медленно скользил по замысловатому узору на локте. Кожа на сгибе загрубела, покрылась каким-то подобием чешуи. Но это только в одном месте, на сгибе. А выше и ниже мягкая, чуть глянцеватая кожа, под которой светилась тонкая сетка из голубых вен, напоминала собой мрамор недавно изготовленной и отполированной скульптуры.
– Я вам не нравлюсь такой? – спросила девушка.
– Пока ты еще можешь вызывать сожаление, и даже твоя бледность может кое-кого обмануть. Но зная ее причину… – Глеб замолчал.
– Я понимаю, – ответила Наталья, опуская рукав свитера. – Но если бы вы знали, что я твердо пообещала себе: только эта упаковка, а потом все…
– Так не бывает. Когда хочешь бросить курить, начинаешь себя убеждать, что эта пачка последняя, вот докурю и брошу… А пока сам не сомнешь пачку с сигаретами в кулаке и не бросишь ее в мусорницу – ничего не получится. Нужно сделать над собой усилие и уничтожить то, что еще можно употребить.
– Наверное, вы правы.
– Ты не глупая, – сказал Сиверов, – и наверное, если я только не переоцениваю тебя, понимаешь многие вещи в этой жизни. Так вот, я хотел бы тебе напомнить одну старую африканскую сказку про короля и бедную старуху. Как-то король, будучи на охоте, увлекся погоней за добычей и оторвался от своей свиты.
А когда опомнился, то было уже поздно: на звуки рожка никто не отзывался. Он долго бродил по лесу, пока, наконец, не набрел на старую, полуразвалившуюся хижину, в которой жила одинокая старуха. Увидев своего короля, она упала на колени. А тот был страшно голоден и приказал старухе накормить его. Она стала извиняться за то, что в доме ничего нет, и сказала:
«Единственное, что есть у меня – это отруби, которыми я кормлю свиней».
«А что же ты ешь сама?» – поинтересовался король.
«Я готовлю из этих отрубей лепешки».
«Тогда приготовь и мне их». Король хоть и понимал, что недостойно монарху есть пищу, предназначенную для свиней, но был настолько голоден, что смог побороть свое отвращение. К тому же в нем проснулось любопытство. Когда старуха приготовила лепешки, то король съел их с аппетитом, а утолив голод, взял со старухи страшную клятву, что она никогда и никому не расскажет о том, как король ел свиные отруби. Покинув после обеда хижину, король сумел-таки добраться до своего дворца и вскоре забыл о неприятном происшествии. А вот старуха теперь мучилась куда больше, чем король, когда испытывал голод. Ей не терпелось рассказать хоть кому-нибудь, что монарх навестил ее хижину. А еще больше ей хотелось рассказать о том, что он ел свиные отруби. Она потеряла покой и сон, ее даже не обрадовал королевский подарок, присланный из дворца. И вот однажды она решилась. Понимая, что если не скажет о том, что гложет ее душу, вслух, то умрет. Старуха пошла в лес, отыскала старое дерево с огромным дуплом, сунула туда голову и несколько раз крикнула:
«Наш король ел свиные отруби! Наш король ел свиные отруби!» И вполне довольная собой ушла домой. Выговорившись хотя бы таким странным образом, она смогла вернуться к прежней жизни. Но, как ты понимаешь, Наталья, в этом мире тайное всегда становится явным. При королевском дворе потребовался новый большой барабан, и дровосеки отправились в лес. Они долго искали подходящее дерево, пока наконец не набрели на заросли, в середине которых росло старое дерево с огромным дуплом. Они свалили его и привезли во дворец. Вскоре королевские мастера выдолбили из той части, где было дупло, огромный барабан. И вот, когда весь королевский двор собрался на площади перед дворцом, чтобы послушать, как звучит новый барабан, произошло странное. Лишь только палочки ударили по дереву, из середины барабана донесся громкий старушечий голос:
107 
