63 
Кэт немного задержалась перед входом в шатер, глубоко вздохнула и расправила плечи. В общем, прошлый вечер и прошлая ночь были не так уж плохи... А сегодня она обзавелась поддержкой самой воплощенной Любви и, может быть, сумеет... может быть, тут и надо-то только найти самую малость...
Когда Катрина вошла в шатер, Ахиллес уже пригасил фонари. Она видела очертания его тела, видела, что Ахиллес сидит на кровати и явно не спит.
– Я подумал, что ты, возможно, не вернешься.
– А куда еще, собственно, я могла пойти?
– Если бы служанки помогли тебе сбежать, я не стал бы их останавливать, – сказал Ахиллес.
– Очень приятно слышать, что тебе совершенно не хочется меня здесь видеть, – Катрина даже не пыталась скрыть сарказм.
– Мои желания значения не имеют. – А должны иметь.
Катрина быстро прошла через шатер и отодвинула Занавески у кровати.
– Скажи, сегодня, когда Диомед случайно ранил тебя, ты хотел, чтобы берсеркер тобой овладел?
– Нет, конечно!
– И он не смог этого сделать.
– Все не так просто.
– Ахиллес, вполне может быть, что все это именно вот так просто!
Он покачал головой с отвращением.
– Я несу это проклятие уже тринадцать лет. И если бы то, что ты сказала, было правдой, неужели ты думаешь я бы этого не знал?
– А обдумай вот такую теорию: ты теперь стал намного старше, ты имеешь дело с берсеркером уже больше десяти лет. Ты лучше его понимаешь. Черт побери, Ахиллес, ты самого себя теперь понимаешь гораздо лучше! Может быть, ты сумел бы воспользоваться своим возрастом и опытом для того, чтобы справиться с тем, что запускает весь механизм... что вызывает к жизни берсеркера.
– Ты мне вот что скажи, царевна: как я могу применить на практике эту твою теорию? На ком бы мне потренироваться, давая свободу чудовищу?
– Что ты помнишь о прошлой ночи?
– Все.
Катрину охватила дрожь возбуждения от того, как внезапно изменился голос Ахиллеса, став мягче и ниже, хотя он и произнес всего лишь одно-единственное слово.
– Тогда ты помнишь и то, что берсеркер не смог овладеть тобой.
– Нет, зато ты смогла.
Кэт смутилась. Ей не слишком нравилось, что Ахиллес верил в некие чары, наведенные ею, но как еще она смогла бы все это описать? Она не могла рассказать Ахиллесу о своей ученой степени и о всех сложностях гипноза. Катрина негромко откашлялась, стараясь не выглядеть уж слишком неловко, и сказала: – Ну, меня ведь прислала к тебе богиня...
– Оракул самой Афины в моей постели... Весьма интригующая и соблазнительная мысль.
– Я не оставалась в твоей постели всю ночь.
Катрина не в силах была отвести взгляд от сияющей голубизны его глаз. Боже, до чего же он мужественный и сексуальный и до чего же ему нравится играть с огнем...
– Возможно, ты могла бы исправить это нынешней ночью.
И, как бы спохватившись, что сказал лишнее, он добавил:
– Если, конечно, ты сочтешь это мудрым, царевна.
– «Мудрость» – это, пожалуй, не то слово, которое я бы предпочла.
Как будто Ахиллес притягивал ее невидимой веревкой, Катрина приблизилась к кровати. Ахиллес, не говоря ни слова, отодвинулся, но не настолько далеко, чтобы их тела не могли соприкоснуться. Кэт села рядом, как и накануне вечером.
– Ну а поскольку я не убегаю от тебя с визгом, не хотел бы ты снова испытать на себе те же самые чары?
– Мало чего я захотел бы сильнее.
– Тебе придется расслабиться, – напомнила Катрина.
– А тебе придется помочь мне в этом, – ответил он.
– Тогда закрой свои великолепные голубые глаза, – с улыбкой сказала Катрина.
Брови Ахиллеса удивленно взлетели.
– Ох, да будет тебе! – слегка поддразнивая его, сказала Кэт, – Тебе, должно быть, постоянно говорят, что у тебя необычайно прекрасные глаза.
– Уже больше десяти лет никто такого не говорил.
Ахиллес произнес это без малейшего сожаления, он просто констатировал факт. Его голос прозвучал спокойно, воин и не думал сочувствовать самому себе по это поводу. И от этого сердце Катрины болезненно сжалось.
– Ну а я говорю, что это так. В общем, закрой их.
Кэт легко провела ладонью по лицу Ахиллеса, и он послушно закрыл глаза.
– И расслабь все тело.
Он слегка изменил позу, как будто прилаживаясь к толстому матрасу.
– Я хочу, чтобы ты сосредоточился на своем дыхании
Голос Катрины изменился, став мягче, в нем зазвучали нотки успокоения, когда она повела Ахиллеса по ступеням релаксации, готовя его к восприятию гипнотического воздействия. Он откликался намного быстрее, чем накануне вечером, и уже через какие-нибудь несколько минут Катрина вернула его на берег тайной бухты, загипнотизировав глубоко, полностью.
63 
