Последние отзывы

  33  

 – Позволь заверить тебя, царевна, я позабочусь о том, чтобы тебя как следует накормили, когда мы вернемся в мой шатер.

Кэт посмотрела в глаза Ахиллесу, и легкий жар, уже охвативший ее, внезапно разгорелся, превратившись в приятное тепло в глубине тела.

 – Я очень на это рассчитываю, – негромко ответила она.

Но тут момент их близости был нарушен возгласом:

 – Приветствую тебя, Ахиллес!

Какой-то воин в доспехах отсалютовал по всей форме и откинул перед ними полог гигантского шатра.

Крепко вцепившись в руку Ахиллеса, Катрина шагнула в чертог экзотических картин, громких звуков и пряных запахов. Кэт сразу же решила, что Агамемнон, должно быть, просто обожает золото. Стены шатра были алыми, но всё остальное было золотым, золотым, золотым... Толстые тканые ковры были золотыми. Стулья, на которых сидели седобородые мужи, одетые в свободные одежды с ошеломительным количеством драгоценностей, тоже были золотыми. Колонны, поддерживавшие крышу шатра, были золотыми. Кубки, из которых пили вино присутствующие, – золотые. Возвышение с тремя ступенями в дальней части шатра, к которому вела узкая дорожка ковра, тоже было золотым. А завершением картины служил не огромный золотой трон, торчавший на этом возвышении, а старик, восседавший на троне.

Он был одет в гигантскую золотую штуковину, нечто вроде тоги-туники, которая походила на младенца-мутанта, который мог бы родиться, если бы костюм Элизабет Тэйлор из «Клеопатры» и невероятно пышную пелерину шоумена Либерэйса скрестили между собой. К тому же на нем было навешано достаточно драгоценностей, чтобы окружавшие его старцы казались бедными родственниками. Не говоря уж о короне – золотой, разумеется, – которая сверкала в свете факелов.

Но Катрина уставилась в первую очередь не на золото и драгоценные камни. Что показалось ей слишком уж необычным, так это богатые волосы царя. Они были длинными и спадали ему на грудь. К тому же они выглядели откровенно крашеными – уж очень фальшивым был их темный каштановый цвет. И еще они были завиты кольцами, которые каким-то образом сплетались с длинной, тоже крашеной бородой царя, увешанной самоцветами. Глаза царя были обведены черными линиями, что придавало его взгляду некую странность, как будто царь накурился марихуаны. Вообще-то Кэт почувствовала, что ей трудно удержаться от смеха при виде столь глупой помпезности, – но вот царь заговорил, и она ощутила, как теплая мужская рука Ахиллеса, за которую она держалась, мгновенно превратилась в холодную сталь.

 – Как приятно, что ты откликнулся на наш зов, Ахиллес! Хотя ты, как обычно, опоздал.

Голос Агамемнона звучал резко и презрительно, как будто он обращался к надоедливому ребенку. Разговоры утихли, все взгляды устремились к Ахиллесу. Кэт не могла не заметить потрясения на лицах мужчин, когда они увидели, что Кэт держит Ахиллеса под руку. Катрина машинально вскинула голову и бешено уставилась на них. Ну нет, черт побери, она не такая, как здешние женщины, все эти нежные фиалочки, которые боятся шрамов и некоторой раздражительности. Она бы тоже стала раздражительной, если бы у нее годами не было секса. Вот дерьмо... Только теперь, когда Кэт об этом подумала, она сообразила, что действительно уже несколько лет не занималась сексом. По крайней мере, таким сексом, о котором стоило бы упоминать.

Потом Кэт осознала, что бормочет что-то себе под нос, в то время как все остальные молчат. Все до единого. Ахиллес стоял рядом с ней, как памятник самому себе. Агамемнон угрожающе помрачнел, и Катрина приготовилась вынести царственную бурю, когда вдруг лицо Агамемнона неожиданно расслабилось, и на нем отразилось странное веселье.

 – А, теперь мы понимаем, почему ты выглядишь таким одуревшим. Ты просто не привык сопровождать прекрасных женщин. И вообразить только, что эти троянцы сражаются с могучим Ахиллесом уже целых девять лет! Какое счастье для нас, что они не знают: одно лишь прикосновение женщины может превратить его в раба!

Агамемнон грубо захихикал и протянул руку, чтобы огладить юную девушку, сидевшую на полу рядом с его ном; девушка была принаряжена в едва заметный лоскуток золотого шелка. И эта девушка, видимо, та самая Брисеида, весьма неприязненно смотрела на Катрину однако при этом не обращала ни малейшего внимания на Ахиллеса.

Кэт поверить не могла, каким ослом или даже какой ослиной задницей оказался этот золотой тип. И он – царь, правитель всех этих людей? Чушь какая-то. Полное дерьмо. Катрина искренне ненавидела хамов. Но насколько она знала из своего многолетнего опыта, если тебе приходится иметь дело с хамом, ни в коем случае нельзя проявлять слабость, надо решительно противостоять таким уродам. Катрина оглядывала шатер, пока не нашла лицо, которое искала, и с облегчением увидела, что нужный ей человек не хихикал, как мелкий лизоблюд, вместе с Агамемноном.

  33