Последние отзывы

  18  

— Хэллоу, май френд, — пророкотал он, — ай'м вери глэд и так далее.

Скотч-терьер за моей спиной разразился басовитым лаем.

— Обаятельная все же собачка. — Поль отступил на шаг. — Я вижу, мы не вовремя.

— Проходите, — вздохнул я, задвигая ногой в прихожую упирающегося пса.

— У меня тут Степан со своей хозяйкой.

Сабина что-то негромко сказала скотчу, и тот сразу же умолк и освободил проход. Поль боком протиснулся в комнату, ведя за руку свою девушку, и оба они тотчас рухнули на диван, предварительно сунув мне сверток, в котором что-то недвусмысленно булькало, и прижались друг к другу, как двое голубков — черный и белый — с пацифистского плаката. Вид у парочки был несколько озадаченный, потому что Степан улегся так, чтобы контролировать каждое движение их разутых пяток.

Сабина светски подняла брови и проговорила:

— Стивен, веди себя прилично!

Я представил им Сабину Георгиевну и отправился на кухню, на ходу распаковывая сверток. В нем обнаружились бутылка джина «Баллантайн», апельсиновый сок, сыр и сандвичи с ветчиной. Все это я сгрузил на поднос, добавил туда салатницу со льдом и четыре стакана. Вернувшись в комнату, я поставил угощение на журнальный столик.

Пышная, как сахарная вата из Диснейленда, Нонна молча курила, а Поль, чтобы скоротать время, излагал Сабине свою биографию. Фрагментарно. При виде выпивки парочка несколько оживилась. Я постарался разлить напиток по всем правилам, с учетом потребностей. Мы сделали по первому глотку за знакомство, и разговор тут же воспламенился: Поль упомянул об Америке. В Нью-Йорке, сообщил он, обитает его двоюродный брат. Джин, между прочим, как раз оттуда, а не из коммерческого ларька. Гарантированное качество.

— Я долго прожила в Бруклине, — неожиданно проговорила Сабина. — Снимала квартиру на Двадцать второй восточной улице… У моей дочери была няня-негритянка, ее звали Сюзи. — Она смущенно взглянула на Поля и пару раз клюнула из стакана. — Я помню запах именно этого джина.

— Знаете, дорогая Сабина, у меня никогда не возникало желания поселиться в Америке, — сказал Поль. — Хотя что я говорю — не только там, но и в любой другой стране, не говоря уже о Нигерии. Мои папа и мама сильно расстроены, несмотря на то что у нас очень неспокойно. Как говорится, — он покосился на якобы задремавшего Степана, — да: все время горят пятки. Брат изредка передает мне посылки, но все родственники знают, что по натуре я очень, очень лэйзи.

— Лентяй, — вздохнула Сабина Георгиевна. — Я вас, Поль, отлично понимаю. Мне пришлось работать в Штатах, у меня была приличная работа…

Старший техник в «Джэй Эф Ди электронике компоненте» — это недурно, но я вернулась сюда, потому что… Как бы вам объяснить… меня замучили воспоминания…

— О, — с жаром вскричал Поль, обнимая уже готовую уснуть Нонночку, — мне очень нравится Россия! Клянусь, это правда, иначе чего бы я здесь торчал, да к тому же еще и собирался обзавестись семьей!

Мне уже начала досаждать вся эти лирика. Ни благодушие Поля, возраставшее по мере убывания жидкости в бутылке, ни уютное посапывание Нонны так и не разрядили напряжения, исходившего от Сабины и ее пса. Пытаясь отвлечься, я украдкой скормил Степану остатки сыра и теперь перешел к ветчине.

— Поль, — сказал наконец я, — у тебя восхитительная невеста. Давай-ка на посошок за ваше счастье.

— Как это — «на посошок»? — засмеялся Поль. — Странная идиома. Но все равно спасибо, Джордж.

Я выразительно взглянул в сторону Сабины, давая ему понять, что у нас тут еще кое-какие дела. Так как пили мы с ней в основном сок с каплей спиртного, Полю, вместе с Нонночкой принявшему на себя основной удар империалистического зелья, с трудом давались мои намеки. Однако он все-таки встрепенулся, подхватил возлюбленную за талию и, осторожно обогнув отяжелевшего скотч-терьера, повел девушку к выходу. В дверях он взглянул на меня с таким печальным укором, будто это я накачал Нонночку можжевеловой водкой семидесятиградусной крепости.

Закрыв за ними, я возвратился к Сабине и сел напротив, надеясь, что теперь нас окончательно оставят в покое.

— Девушка что — немая? — спросила Сабина Георгиевна с бодростью, присущей пожилым людям, только что преодолевшим серьезное препятствие.

Я расхохотался.

— Девушка очень смущалась, — сказал я, переводя дыхание.

— Бедные молодые люди, — вздохнула моя гостья. — Представляю, сколько препятствий им придется преодолеть, если они решили связать себя узами брака.

  18