Последние отзывы

  24  

Может быть, именно поэтому мы с Рианнон такие разные? Я знала, что сомнения в самой себе могут разрушить жизнь, но разве умеренная рефлексия не полезна? Не стала ли Рианнон такой капризной и властной из-за излишней самоуверенности? Прибавьте к этому возможности, которые дарует положение Возлюбленной Эпоны, и вот вам результат. Как Юлий Цезарь у Шекспира, она превратилась в «змеиное яйцо, что вылупит, созрев, такое ж зло». Так не совершила ли Эпона то, что задумал Брут? Вдруг поменяв меня с Рианнон местами, она разбила скорлупу, прежде чем вылупившееся зло уничтожит Партолону?

Или я просто позволила бесполезным знаниям по литературе, засоряющим мозг преподавателя английского, свести меня с ума?

Теперь отдохни. — Его рука снова принялась за гипнотические ласки, и знакомое прикосновение помогло мне успокоить разбушевавшиеся мысли. — Богиня ответит на все твои сомнения.

Я люблю тебя, — пробормотала я, устало прикрыла веки и мягко провалилась в глубокий сон.

Я грызла черный шоколад, развалившись на мягком фиолетовом диване посреди поля с колышущейся пшеницей. На другом конце дивана сидел Шон Коннери, одетый в смокинг, как в ту пору, когда он играл 007. Мои ноги лежали у него на коленях. Одной сильной твердой рукой Шон эротически растирал по кругу внутренний свод моей стопы, во второй же держал открытую книгу поэзии под заглавием «Почему я люблю тебя». Он читал стихи, отличаясь своим притягательным шотландским акцентом, и все время бросал на меня взгляды, полные неприкрытого обожания.

Тут какая-то сила неожиданно вырвала меня из этого потрясающего сновидения и протащила сквозь потолок храма Эпоны.

Ой-ой-ой! Меня тошнит! — завопила я глухо, как призрак, хватая ртом ночной воздух.

Восторг, который я испытала от сознания того, что Богиня снова направляла мой дух, боролся с революцией, начавшейся в моем животе. Я зависла над серединой храма и оставалась неподвижной, пока соображала, где нахожусь, и привыкала к магическому сну, который на самом деле был вовсе не сном, а путешествием моей души и потому — чистым волшебством.

Когда голова перестала кружиться, я сумела расслабиться и насладиться невероятным видом. Луна оказалась почти круглой. Ее прозрачный серебряный свет падал на стены храма, отчего они переливались каким-то особым внутренним свечением, присущим только мрамору.

Пир, должно быть, подошел к концу. Сонные фигуры расходились по двое и по трое, слегка спотыкаясь. Гости добродушно подшучивали друг над другом, смеялись, выходя из храма через главные ворота и направляясь к своим аккуратным домишкам, стоявшим перед стенами. Я улыбнулась, глядя, как некоторым парочкам никак не хотелось покидать тенистые закоулки. Когда они все-таки продолжали свой путь, то шли по-прежнему в обнимку.

Видимо, мое положение вдохновило народ на такие же подвиги.

Продолжая наблюдение, я заметила пару кентавров, стоящую поодаль от расходящейся толпы, чуть в стороне от дороги, по которой шли все остальные. Я полетела в их сторону и зависла над их спинами — достаточно далеко, чтобы они меня не заметили, и в то же время близко, чтобы узнать своих друзей, Викторию и Дугала.

Лица Виктории я не видела, не слышала разговора, зато заметила, что речь держал Дугал. Его слова полностью поглотили внимание охотницы. Я, конечно, понимала, что нехорошо подглядывать, но мое призрачное тело никак не желало трогаться с места. Это обстоятельство давало мне превосходный предлог остаться. На моих глазах Виктория подняла руку и прижала палец к губам Дугала. Потом она шагнула вперед, одним грациозным движением опустила голову ему на плечо и один раз кивнула — мол, согласна.

Дугал просиял так, что затмил свет луны, и обнял свою возлюбленную.

Я улыбнулась, желая поскорее поделиться новостью с Аланной. Конфликт, разлучивший Дугала и Вик, видимо, был улажен.

Мой дух медленно двинулся дальше, оставив друзей наедине. От счастья у меня выступили слезы. Я плыла по ночному небу по направлению к дороге, которая вела на запад, к горной гряде, возвышавшейся на краю плато. Я перемахнула через вершины, набрала скорость и начала целенаправленно приближаться к опрятному домику, стоявшему к северу от дороги, среди холмистых полей с ухоженными виноградниками. По бокам от дома расположились крепкий амбар и хорошо сколоченный загон, а также еще одно большое строение, где, вероятно, созревало и хранилось вино. Пусть Богиня благословит урожай и сохранит его до той поры, когда я разрешусь от бремени и снова почувствую вкус этого напитка!

  24