Последние отзывы

  39  

— Тут можно заблудиться. — Пожилой принялся выбивать долотом метки на стене, покрытой синими изразцами, имитирующими тростниковые циновки.

После долгих блужданий по лабиринту они вдруг оказались в комнате, похожей на посудную кладовую в богатой мастерской гончара. Сотни красивых каменных и алебастровых сосудов — кувшинов и ваз — в беспорядке были свалены в огромную кучу или разбросаны по полу. От некоторых остались только черепки.

— Он был здесь. — Пожилой повернул назад, увлекая за собой спутников.

Обнаружив еще несколько ритуальных кладовых, также развороченных и усеянных черепками, грабители наткнулись на человеческое тело: точно отбалансированная глыба-ловушка раздавила египтянина, когда он выходил из последней кладовой. Из-под глыбы торчали почерневшие ступни ног и рука, вцепившаяся в туго набитый, лопнувший по шву мех.

— Он все видит, — прошептала в страхе женщина, — это он его убил…

Астарт высвободил из закостеневших пальцев трупа мех. В нем оказалось золото и драгоценные камни, собранные со всех кладовых. «Как нас не раздавило?»

Тяжелую плиту — крышу усыпальницы — подняли с помощью ослов, протянув веревки через всю длину подземного хода. Пожилой умело и быстро подставил под громаду все имеющиеся подпорки и застыл над зияющим провалом, не в силах нарушить покой бога. В представлении египтян мертвый фараон становился воплощением Осириса, Царя Мертвых.

Мужество оставило египтянина, и он никак не мог собраться с духом.

Астарт взял кайло, чтобы разбить саркофаг, и спрыгнул в темноту. Египтянин подтолкнул ногой к самому краю ямы горящий факел. Астарт увидел прямо перед собой сверкающий гроб. Саркофага не было. Великий Джосер, основатель Третьей династии, был погребен без саркофага — факт, достойный удивления ученых, но не грабителей.

На гробе лежали останки некогда пышных погребальных венков. Астарт притронулся, и они рассыпались с сухим шорохом.

Вдруг прямо в лицо финикийцу — мертвящий взгляд неподвижных громадных глаз! Он отпрянул, до боли в руках сжав кайло. Стены усыпальницы, исписанные фигурами и иероглифами, надвинулись со всех сторон. Кровь тяжело запульсировала в висках.

Переборов себя, Астарт приблизился: головная часть крышки гроба была выполнена как золотая маска, повторяющая черты лица фараона.

Велик был древний владыка Египта, господин Имхотепа. Его глаза, даже мертвые, жгли будто раскаленные орудия клеймения. А может, это было лишь искусство безвестного раба?

Финикиец расковырял кайлом многослойный фанерный гроб, обитый золотом. Мумия покоилась в просмоленных льняных бинтах. По усыпальнице распространился спертый запах трав, которыми был набит живот фараона.

Ногу мумии оставили в усыпальнице в качестве магического средства против мести фараона из Царства Мертвых. Безногую мумию и тело погибшего грабителя похоронили в песке наспех, по-ливийски, без уборов и украшений, завернув в циновку.

Через два с половиной тысячелетия археологи, пробившись в гробницу, обнаружат останки царской ноги вместо ожидаемой мумии и предметов захоронения.

Еще одна волнующая загадка истории.

Сокровища гробницы разделили на три равные части, на три равные кучки сплющенных драгоценных сосудов, смятых в комки золотых листьев, перстней, браслетов, серег, обезображенных кайлом серебряных и золотых фигурок «ответчиков»-ушебти.

— Ты хороший парень, — сказал пожилой.

Ветер трепал спутанную гриву египтянина, его глаза щурились от яркого солнца.

— Пусть богатство не испортит твоего сердца, и боги пусть забудут о своей мести, — добавил он чуть грустно.

Женщина молча обняла финикийца, поцеловала в губы. Одно это — уже преступление перед саисской нравственностью.

— Пусть золото даст вам то, что вы искали, — сказал Астарт.

Финикиец и египтянин крепко, по-мужски обнялись.

ГЛАВА 23

Скарабей

Нетерпение гнало Астарта в Бубастис. Он ликовал. Скоро его близкие будут свободны! В порыве счастья он решил выкупить всех заключенных Бубастиса и даже всего Иму-Хента.

Финикиец спустился с плато и направился к деревушке рыбаков и пахарей, чтобы купить лодку: только Нилом можно было в короткий срок добраться до столицы Иму-Хента. Единственная улица деревушки начиналась среди илистых полей и кончалась в аккуратно размежеванных пашнях.

  39