Последние отзывы

  35  

Крокодил был страшен. И египтяне, и иностранцы испытывали суеверный ужас перед его коварством и умением терпеливо поджидать добычу, стремительностью нападения. Среди крестьян и жрецов бытовали слухи о крокодильих тайниках, в которых хранятся про запас и размокают тела людей и животных.

Но больше всего ужасало то, что на крокодила не действовали ни магические заклинания, ни жертвоприношения. Крокодил мог утащить за руку жреца, кормившего его жертвенной снедью, мог растерзать богомольца во время омовения в реке или даже у алтаря в храме Себека… Все мог крокодил. Правоверному же египтянину запрещалось поднимать руку на священное животное.

Одни народы выражают свои чувства, придумывая эвфемизмы к словам «любовь», «жизнь», «бог», «человек». Другие восхваляют словотворчеством своих вампиров. Крокодил в Египте удостоился двадцати названий. Двадцать первым было имя бога воды.

Но с другой стороны, знаком крокодила на письме обозначали дурные человеческие качества; гигантский крокодил Мага был свирепым врагом солнечного бога Ра…

Заняться промыслом крокодилов Астарта надоумили ионийские купцы-охотники, которые давно вышли из тюрьмы и продолжали свое опасное ремесло. Они били крокодилов способом, который освоили безбожники Элефантины: ночью, с помощью крючьев и наживки — большущих кусков свинины. В лодке находился живой поросенок, которого заставляли истошно визжать. На звук устремлялись рептилии со всех окрестностей. Проглотившего крючок крокодила тут же вытаскивали на берег, перерубали спинной нерв и еще с живого сдирали шкуру.

Астарт охотился другим способом, более опасным, но не требующим ни лодки, ни поросят для приманки. Он прятался в яме, вырытой в песке на излюбленном пляже чудовищ. Как обычно, перед полуднем животные выползали на отмель, чтобы соснуть на солнце. Поглазев по сторонам, каждый крокодил выбирал местечко, громко фыркал, зевал и засыпал с широко раскрытой пастью. В этот момент появлялся Астарт и, стараясь не попасть под удары хвостов, способные переломить кости и великану, бил секирой по затылочным буграм зверей.

Однажды на глазах Астарта большой, похожий на бревно, крокодил перевернул утлую лодчонку рыбака. Человек исчез в мутных волнах с душераздирающим криком. Астарт услышал ужасный хруст костей. Крокодилья пасть вырвалась из воды, встряхивая мертвеца, как терьер крысу. Астарт упал на лопнувшую, корку ила, бессильно молотя кулаками. А намокший парус перевернутой лодки уносило течением… Какой-нибудь рыбак вытащит утлую посудину на берег и помолится богам, на редкость расщедрившимся.

Грустно шумели метелки папирусов и тростника. Где-то мычали быки: это крестьяне возделывали свои илистые поля под ячмень и пшеницу. Нил стремительно спадал, обнажая метры жизни. Наступило самое прекрасное время года, называемое в Египте перт. На пилонах храма бога Себека, погруженных в голубые в это время воды Нила, курился фимиам. Богомольцы бросали с храмовых причалов в реку сдобные лепешки и слоеные пироги. Тысячи раскормленных крокодилов тяжело возились у стен, покрытых водорослями и ряской. Выстроившиеся жрецы пели торжественные гимны: шли богослужения в честь бога воды.

Процессия жрецов и богомольцев скрылась за тяжелыми скрипучими воротами храма, и их голоса продолжали славить Себека и Большого Хапи.

Астарт вытер слезы и начал счищать с локтей и колен липкий ил.

Невзрачная собачонка какого-то паломника осторожно приблизилась к воде, стараясь проникнуть взглядом в глубину. Схватив розовым язычком несколько капель, отскочила и замерла. Затем вновь приблизилась и пила чуть дольше.

Астарт взошел на каменную пристань, разглядывая носы пришвартовавшихся унирем, долбленок, лодок-плотов из тростника. Между судами лениво плескались серо-зеленые полчища рептилий. «Вот бы где поохотиться!» Астарта разорвали бы в клочья, если бы кто прочел его мысли.

Собачонка, утолив жажду, взбежала на пристань. Принюхавшись, она злобно зарычала: Астарт весь пропах кускусом.

Астарт покинул храмовую пристань. Он брел вдоль берега усталый, голодный, злой на весь мир. Его Ларит, друзья ждут, а он беспомощен как никогда. Он уже и не верил, что в человеческих силах заработать гигантскую сумму — три таланта серебром!

Краснокожие крестьяне шли по полям и разбрасывали полбу во взрыхленный ил, черпая пригоршнями из мешков. Женщины гнали следом овец и быков, чтобы втоптать зерна в землю и не дать ветру и солнцу погубить будущий урожай. Египет трудился. Деревни обезлюдели. Все были на полях, у реки, дающей жизнь.

  35