Глава двенадцатая

Кики проснулась с мыслями о Дилане. Непрерывная внутренняя боль, напоминавшая, что ее человеческое тело — лишь позаимствованная на время оболочка, и желание снова увидеть Дилана перемешались настолько, что девушка уже и сама не могла понять, где начинается одно и: заканчивается другое. Выдержать сегодняшнюю ночь, потом еще завтрашнюю — и она сможет снова уплыть в море и увидеть тритона. Кики вздохнула и коснулась пальцем губ. Они стали такими чувствительными…

Он снился ей прежде. Каким-то образом в другом мире, в другом времени, он позвал ее, и теперь она не хотела ничего, кроме как вернуться в океан и ответить на его зов.

Два удара в дверь заставили ее подпрыгнуть. Она откашлялась. — Да, я проснулась! Изабель, прихрамывая, быстро вошла в комнату. Кики уже начинала думать, что эта женщина вообще никогда не ходит медленно.

— С добрым утром, принцесса, — сказала Изабель хрипловатым голосом, заменяя кувшин с водой на новый, — Сэр Андрас просит тебя позавтракать с ним. Похоже, он задумал что-то особенное.

— Что-то особенное? — Кики села и отвела волосы за спину.

— Да, моя леди. А теперь позволь, я помогу тебе надеть платье, — Изабель покачала головой и издала кудахтающий звук, что, видимо, означало нечто вроде мягкого укора, потому что она заметила, что именно надето на Кики… точнее, чего на ней не надето. — Не подобает тебе спать в одной только легкой сорочке.

— Почему? — не удержалась от вопроса Кики, ступая в круг мягких шелковых юбок, составлявших ее наряд, — Та рубаха, что ты мне дала, очень жесткая, царапается, и в ней жарко. А увидеть меня может только один человек — это ты.

Изабель, разбираясь в шнуровках, заговорила тоном школьной учительницы:

— Это как раз и правильно, потому что грубая ткань напоминает нам о наших неизбывных грехах, так что мы всегда должны думать о том, что нуждаемся в отпущении этих Грехов. А если мы окружаем себя роскошью, это вводит нас в искушения, присущие телесному миру.

Девушке внезапно стало очень жаль старую служанку. Неужели эта женщина всю жизнь отвергала красоту из страха перед проклятием? Кики постаралась спросить как можно беспечнее:

— И кого же мы должны просить об отпущении?

— Нашего доброго настоятеля, конечно. — Изабель как будто даже удивилась, что кто-то мог задать подобный вопрос.

— Изабель, а что, если красота, окружающая нас, есть напоминание о множестве даров, которые мы получили, и о том, что мы должны благодарить за них? — Кики говорила медленно, как будто сама сомневалась в собственных словах.

Изабель как-то странно фыркнула, но когда Кики обернулась и посмотрела ей в глаза, то увидела, что старуха изучает ее с неприкрытым удивлением.

— Ну, я просто подумала так, — сказала Кики, пожимая плечами и одаряя Изабель ослепительной улыбкой, пока старая служанка надевала на нее украшения, подаренные богиней.

Изабель старательно отводила взгляд от их сияющей красоты. Кики могла лишь догадываться, что стало бы со старухой, узнай та о происхождении украшений.

— Сэр Андрас ждет тебя в обеденном зале. Я провожу тебя туда через минуту, — сказала Изабель, начиная застилать постель.

— Не стоит… я помню дорогу. А ты можешь заняться своими делами, Изабель. Наверняка их у тебя множество. Спасибо, что помогла одеться.

Не обратив внимания на сердитый взгляд старой женщины, Кики бодро улыбнулась и быстро вышла из комнаты. Находиться рядом с Изабель было все равно что оказаться под присмотром строгой и скучной классной дамы. Похоже, старухе не нравилось выпускать девушку из виду. Кики вздохнула. Чему тут удивляться? Она выглядела роскошно, а Изабель слишком сильно верила, что красота и роскошь опасны и греховны.

— Должно быть, в ее глазах я воплощаю все, что ее научили считать плохим, — пробормотала Кики себе под нос.

Она вдруг поняла, что ее всерьез беспокоит, как относится к ней Изабель. Обычно Кики нравилась людям… большинству людей. Конечно, у нее не было роскошного тела Ундины, вызывавшего страсть, но прежде Кики легко находила друзей. И она ведь осталась все тем же человеком; просто ее тело изменилось. Кики мысленно дала себе обещание на следующее утро встать пораньше и самой прибрать постель. Надо показать Изабель, что на самом деле она вовсе не избалованная и капризная принцесса. Каким бы невероятным и сексуальным ни было теперь ее тело, Кристина Канади завоюет дружбу старой служанки.

  50