Последние отзывы

  43  

На такой конюшне не стыдно принять саму королеву или кого повыше. Стойла были вырезаны из того же молочно-белого мрамора, который пошел на строительство храма и окружавшей его стены. Они располагались по обе стороны широкого прохода. Справа и слева от меня было как минимум по двадцать просторных отсеков. Я шла по проходу и невольно задерживалась у каждого стойла, чтобы поворковать с великолепными лошадьми. Все породистые, как на подбор. Одни кобылы, от изящных гнедых арабских до длинноногих рыжих чистокровок. Меня тронуло, что все лошадки признавали хозяйку.

Каждая кобыла поднимала мягкую морду и фыркала, радуясь, когда я ее гладила, нашептывая комплименты:

— Привет, красавица.

— Здравствуй, сладенькая.

— Только посмотрите, какая хорошенькая.

Животные ржали мне в ответ, соперничая между собой. Для девушки, воспитанной среди лошадей, это был знакомый ритуал. Над каждым стойлом вытягивалась лошадиная голова в ожидании, когда я до нее дотронусь. Кем бы ни была Рианнон, но лошадей она точно любила. Они отвечали ей взаимностью. Можно добавить еще одну запись к списку общих черт Шаннон и Рианнон.

«Постараюсь, чтобы список получился не слишком длинным».

Проход закончился. Я свернула налево и оказалась в гигантском стойле, примыкавшем к частному загону перед конюшней. Я сразу узнала в нем тот, над которым ночью витал мой дух. В этом просторном стойле, которое почему-то напомнило мне спальню Рианнон, как ни странно это звучит, три прелестные, правда, сонные и несколько взъерошенные нимфы готовили для меня серебристую кобылу. Я вошла. Барышни прервали свое занятие, сделали короткий книксен, после чего вновь повернулись к кобыле.

Я замерла и счастливо вздохнула при виде такого потрясающего животного. Кобыла действительно была великолепна, даже еще лучше, чем во сне. Она почувствовала мое присутствие и, к моему восторгу, повернула свою изящную головку, чтобы видеть меня. Свое приветствие она выразила чудесным громким ржанием, от которого я зашлась радостным смехом.

— Ты тоже здравствуй, красавица!

Я сразу подошла к ней, взяла у одной из служанок скребницу и принялась за дело, наслаждаясь ощущением гладкой шкуры под мягкой шерстью. Я люблю ухаживать за лошадьми. Всегда любила. Очень многие владельцы считают уход за животным или чистку стойла ниже своего достоинства и отлынивают от каждодневных обязанностей. Я никогда так не поступала. Еще девчонкой я полюбила запах конюшни, саму процедуру чистки лошади и стойла. Это труд любви. Он очищает душу точно так же, как прополка роз или лежание на солнце. Все хвори отступают.

Серебристая кобыла тыкалась мордой мне в лицо и хватала губами за плечо, пока я чистила ее шею, и без того идеально ухоженную.

— Ты милашка, красавица, — причитала я, чувствуя себя снова девчонкой, вдыхающей запах лошади, которая дышит теплом тебе в нос.

Лошадка покорно вытянула шею, когда кто-то из слуг подошел с изящным недоуздком. Вам уже должно быть понятно, что кобыле он совершенно не был нужен. Я отошла в сторону, когда двое других слуг взгромоздили ей на спину потник, похожий на чехол из овчины для автомобильного сиденья в стиле семидесятых годов, со стременами и подпругой.

Конюх подтянул подпругу и попятился. Все слуги стояли и смотрели на меня.

Я взглянула на высокие стремена, потом на кобылу, тоже не очень низенькую, примерилась своим тридцатипятилетним телом.

«Превосходно. Теперь придется прикинуться мисс Атлетикой. Погодите, нет! Все, что мне нужно сделать, так это прикинуться мисс Стервой. Некоторые наверняка сказали бы, что особых стараний это от меня не потребует».

— Так кто-нибудь поможет мне сесть в седло?» «Проклятье, тон я выбрала отвратительный. Теперь улыбочка».

Я решительно, совсем как Джон Уэйн, направилась вперед, вцепилась рукой в серебристую гриву и подняла ногу, надеясь, что какая-нибудь из нимф поймает ее и подсадит меня. Слава богу, одна из них так и сделала. Я кое-как оказалась в седле, сунула вторую ногу в стремя и расправила плечи, но не знала, где здесь выход.

— Так, открывайте ворота!

«Похоже, стервозный стиль поведения дается мне легко».

Одна нимфа поспешила к дверце в дальнем углу стойла, а вторая открыла незаметную дверь в стене. Я дважды щелкнула языком, надеясь на универсальность обращения к лошадям, и чудесная кобылка рванула вперед.

  43